Подойдя наконец ближе к Валдису, доктор махнул ему рукой и остановился в паре шагов, всё так же держа Диму за руку. Наконец-то у Валдиса есть возможность рассмотреть его лицо. Тогда он и увидеть ничего не смог, разбитое, грязное. Да и волосы казались гораздо темнее. Сейчас, частично вылеченный и отмытый, Дима выглядел совсем по-другому. Всё ещё измученное лицо, с красным кончиком носа и нездоровыми синяками под глазами, оказалось живым и даже не лишённым приятности. Необычные черты, которых Валд до этого не видел, придавали лицу мальчишеский вид, юный и задорный. Вздёрнутый нос, глаза с приподнятыми внешними уголками и широкий рот. Но стоило лишь глянуть ему в глаза, и становилось ясно, что перед ним не мальчик, а взрослый человек.
— Ну вот, Валдис, привёл по просьбе, познакомиться со спасителями. Дима, это Валдис, он первым тебя нашёл.
— Ну после Пенингема. Если бы не он никто бы и внимания, наверное, не обратил, — Дима слегка приподнял брови, явно пытаясь разобрать всё только что сказанное, и кивнул.
— Валд, он… Плохо знает язык. Я с ним как с ребёнком общался всё это время, простые слова, короткие предложения. Он вроде как даже говорить по-нашему может, но тоже плохо. Он из Гадарии. Ну, во всяком случае, он сам так сказал. Постарайся говорить внятно и не сливать слова, чтобы ему было проще, — услышав знакомое слово, Дима снова закивал и положил ладонь на голову прислонившегося к нему Пени.
— Я не знай, как выразит свои… — парень нахмурился, пытаясь вспомнить слово. — Благадарност. Вы спасл… ы мне жизн.
— Не стоит, для нас это важно, действительно важно. Проходите в дом, у нас чай горячий есть, вафли я вчера сделал сладкие, и даже варенье брусничное к ним.
Валдис шагнул в сторону от крыльца и махнул рукой на дверь. Доктор тут же подхватил Диму под руку и завёл в маяк. За ними, виляя обрубком хвоста, вбежал Пенингем. Оттуда тут же послышались голоса, похоже, Двир выглянул посмотреть, кто пришёл к ним в гости. Окинув ещё одним взглядом море, Валдис тоже решил зайти в дом и поставить чайник, Двир наверняка об этом забудет в пылу беседы, а гости замёрзли, пока сюда шли пешком. Дождя не было уже три дня, но холодный ноябрьский ветер, казалось, пробирал до самых костей даже под плотным непродуваемым дождевиком.
Усадив гостей на высокую широкую тахту, служащую кроватью, парни выволокли из угла обеденный стол, приставили стулья и принялись накрывать. Можно сказать, что самое время отпраздновать это чудо. По такому случаю Двир даже достал бутылку хорошего брусничного ликёра и солёную пузанину. Нарезав хлеба и сыра для бутербродов, Валд вытащил свою чашку Двира, свою, кружку доктора, принесённую им когда-то сюда. А в какую налить Диме? Много посуды у них не водилось, потому что места мало, да и без надобности. С секунду подумав, вспоминая, где могут лежать старые чашки, он залез в ящик тумбочки и достал оттуда красивую белую эмалированную кружечку в мелкую чёрную крапинку и с чёрным ободком. Когда-то, когда был жив папа, это была чашка Валдиса, но после смерти отца он решил их поменять местами. Вот и настала новая жизнь этой кружки. Разлив горячий чай, он расставил чашки по столу и сел рядом с уже начавшим травить байки доктором. Он хорошо рассказывал, всегда, а сейчас вдарит рюмку-другую и, может, даже споёт пару песен. Его никогда не шатало и не роняло от спиртного, он просто слегка веселел и краснел.