— Нет. А ты не можешь побыстрее?
— Не выдумывай чепуху. Никто за нами не гонится.
Шпербер оглянулся:
— А вон тот? Как ты его находишь? Не думаю, чтобы он был подозрительным. Серая окраска машины, номерной знак без букв, а?
У ближайшего поворота она притормозила и свернула направо. Затем остановила машину, взяла его голову в руки и промолвила:
— Я хотела бы тебе помочь.
Они сидели спрятавшись, чертовски хорошо замаскировавшись. Ускользнули. Было поразительно тихо.
— Что ты так смотришь? — Она поцеловала его в полуоткрытый рот. Он не ответил ей, но слегка успокоился.
— Я поеду сейчас на пристань. Как только мы все погрузим на борт, тебе станет лучше.
— Мне не плохо. Наоборот, я чувствую себя великолепно.
Когда они опять поехали, она проговорила:
— Мы оторвались от погони, но полностью еще не избавились от нее.
Яхта мирно покачивалась у далеко выдававшегося вперед пирса. Это было килевое судно метров восьми длиной, пригодное для плавания по морю. Яхта принадлежала брату Сюзанны.
Сюзанна тотчас вскарабкалась на яхту.
Ветер дул в сторону моря. Тонкие канаты снастей ударялись об алюминиевую мачту, и ветер свистел в них. Этот звук успокаивающе действовал на Шпербера. Он посмотрел на мачту. Ее верхушка описывала в небе круги. Вымпел вытянулся горизонтально. Йохен перевел взгляд на воду. Какая-то яхта под всеми парусами выходила из порта. На корме развевался флаг Федеративной Республики Германии.
Сюзанна сняла брезент, которым была покрыта корма, скатала его и отнесла на нос. У нее были сильные руки. Одной она крепко держалась за борт. «Одной за корабль, другой — за тебя». Это правило он знал. Она, вероятно, часто ходила на яхте. Каждое движение у нее было рассчитано.
— Давай, Йохен, на борт!
Шпербер снял сапоги и сунул их в рюкзак, надел спортивные туфли и прыгнул в лодку.
— Где ты?
Девушка вышла ему навстречу из каюты, куда она пробралась через левый люк. Она сняла двери с петель и положила их под матрацы. Через мгновение она уже была на камбузе и заливала в лампы керосин. Казалось, она наполняла своей активной деятельностью весь корабль. Шпербер сидел на корме и смотрел на Сюзанну.
— Достань спасательные круги из левого ящика.
— Мне сначала нужно на минутку сойти с судна. — Он соскочил на пирс.
На стене будки смотрителя пирса висела сводка погоды: ветер ост-зюйд-ост, переходящий в течение дня в зюйд-вест. Шквал до восьми баллов. Рядом находилась карта западной части Балтики и датских островов. За Травемюнде небольшой отрезок границы. Часть побережья страны, которую он должен защищать.
Посреди акватории порта сейчас стоял серый моторный катер. На его сигнальной мачте вращалась радарная антенна. Винты зашумели в чистой воде. Корабль развернулся на месте. Один из матросов с чалкой сделал несколько шагов вперед и прочно закрепил конец за кнехт. Командир корабля в летней форме сошел на берег и пошел к будке смотрителя. По дороге он поприветствовал стоявших вокруг людей и исчез в будке. Шперберу показалось, что он особенно приветливо поздоровался с ним. Если бы Шпербер был в форме, он должен был бы приложить руку к козырьку.
На катере появились два человека примерно его лет. Один раскручивал кормовой флаг, который, вероятно, из-за многочисленных перемен курса при маневрировании намотался на флагшток. На флаге — орел, хорошо известный Шперберу орел. Корабль не имел каких-либо отличительных признаков: ни кранов, ни орудий, ни лишних люков, ни особо крупных радарных установок. Только заметно выступающая УКВ-антенна свидетельствовала о том, что корабль связан с другими кораблями и береговыми станциями.
— Я уже прибрала каюту, — сказала Сюзанна. — Теперь нам нужны только продукты. Купим их там, в универсаме.
Магазин находился в сарае при входе на пристань. На пирсе стояли две заправочные колонки для масла и бензина.
Сюзанна шла рядом с тележкой для покупок между рядами полок и набирала консервы, макароны, консервированный хлеб, молоко, овощи, бутылку рома, масло, коренья и многое другое, чего хватило бы на трехнедельное путешествие.
Йохен толкал тележку. Она наполняла ее все новыми продуктами.
— Ты будешь есть сухари, а не хлеб, — решила Сюзанна. — Я, кажется, забыла томаты. Мясо тунца вечером на борту всегда кажется очень вкусным.
У него появилась мысль, что эта женщина состоит главным образом из глаз и рук. Смотреть и хватать. Она была постоянно окружена какими-либо вещами. Ее автомашина, ее яхта, ее продукты…
Он, наоборот, ничего не имел и был доволен тем, что не обременен вещами. Это давало ему возможность быть легче на подъем, оставаться подвижным, принимать неожиданные решения, постоянно стремиться неизвестно куда. Это было для него важно. Ее стремление ухватить побольше удручало Шпербера, тем самым она стесняла его свободу. Он чувствовал себя как человек, у которого кто-то путается под ногами. Тем не менее он безропотно притащил картонную коробку с продуктами на яхту и помог ей их разложить.