— Ерунда. Меня и не так отделывали. Кстати, меня зовут Евгений.
Горничная удивленно заводила глазами, а потом залилась краской.
— Рита, — сказала она и протянула мне поднос.
— Очень приятно, — сказал я, взял чашку и выпил.
Никогда не приходилось пробовать чай сестры, но у нее определенно хороший вкус к этому напитку.
— Очень вкусно, — поставив чашку обратно, я посмотрел ей за спину.
Из-за угла, смущенно одергивая переднички, выглядывало четверо ее подружек.
— Думаю, мы с вами поладим.
— Женя… — открылась дверь, и к нам выглянула Настя. — Пошли. Дедушка хочет тебя видеть.
Кивнув Рите, я вошел в темную, душную комнату.
— Не оступись, — сказала сестра и потянула меня за руку. — Он тут.
Дверь закрылась, и я увидел деда. Он лежал на огромном ложе под балдахином. Выглядел он очень плохо. По всему выходило, что Петру Саблину осталось недолго.
— Ага… вот и ты… — отозвался он слабым, еле различимым голосом. — А я-то думаю, что за шум там… Не мог явиться, не устроив переполоха?.. Весь в отца…
— Так получилось, ваше сиятельство, — горько ухмыльнулся я. — Как ваше здоровье?
— Паршиво, как видишь, — сказал Саблин. — Только прыгал как сурок, а теперь… Не помню… Сколько прошло времени?
— Второй день, дедушка, — сказала Настя, появившись с другого боку и взяв его за руку. — Ты упал вчера. Я так перепугалась.
— Что там слуги? Наверное, места себе не находят.
— Переживают.
— Вот и пойди успокой их, глупая. А мне… Надо кое-что обсудить с Евгением…
Настя кивнула и, поцеловав деда в щеку, выпорхнула из комнаты.
Он молчал целую минуту и смотрел куда-то вбок, словно пытался собраться с силами.
— Настя… не выйдет за Владимира Воротынского, — сказал он, наконец. — Это ошибка, и всегда было ошибкой. Господь покарал меня за нее.
Он скосил глаза на образа в углу и дрожащей рукой перекрестился.
— Вы планировали свадьбу? — спросил я.
— Да… И уже не первый раз. Твою мать я тоже хотел выдать за Воротынского. Еще за Льва Константиновича, но Вика была против. Может, и правильно… Воротынский схоронил уже вторую жену к тому моменту, а Вике совсем не хотелось быть третьей. Много слухов ходило про… Но я хотел всячески породниться с ними — любыми средствами, ибо так мог спасти наш род от долгов…
— Вот как?
— Да… Пришлось залезть в долги после одного очень крупного Прорыва на моей территории, который мы ликвидировали всем миром, и эта ниточка до сих пор тянется за мной. А твоя мать возьми да и выскочи замуж за Михаила Скалозубова, выскочку и авантюриста, как я считал! Эх, Вика… бросила меня один на один с Воротынскими и их прихлебателями… Как и Настя…
— Почему? Она уехала учиться.
— Ох, не пудри мне мозги! Замучил я ее своей ворчливостью, старый дурак… А ты… — он впервые посмотрел прямо на меня. — Скалозубов… Черт, как будто с Михаилом разговариваю… Зачем ты вообще пришел?
— Хотел помириться с вами, раз уж у моего отца не получилось.
Саблин хмыкнул, и тут же закашлялся.
— Смотри теперь, Скалозубов, раз уж мне от вас никуда не деться… Смотри за Настей! Воротынский не упустит своего, ибо ему тоже есть что терять! Ни старший, ни младший не станут мириться с поражением.
— О чем вы?
— С недавних пор Император смотрит на них косо. Говорят, что сегодня-завтра он вообще может лишить их всякой милости. Вот они и ищут способ укрепить почву под ногами. Однако если в этот клубок влезешь ты со своими правами на их собственность…
Саблин ухмыльнулся и слабо засмеялся.
— Прости, Евгений… Скажу как есть. Когда-то я написал на твоего отца донос в инквизицию.
— Правда⁈
— Да, и мне очень стыдно за этот лживый поступок. Но я ненавидел Михаила. Страшно ненавидел за то, что он забрал у меня Викторию… Вот Лев Константинович и подсказал способ, как вернуть ее… Доносов тогда было море…
— Вы хотели, чтобы она разошлась с моим отцом, если его признают нексопоклонником?
— Да, а еще публично покаялась и присоединилась к обвинителям, ибо иного способа сохранить доброе имя и статус в таких делах не существует. А Лев Константинович дал слово, что он возьмет ее в жены даже после такого позора. Не получилось…
— Она не отреклась от него?
— Нет. Железная женщина была твоя матушка, а я не видел этого в ней… Хотя мог бы догадаться, она же Саблина! Виктория угрожала, что в любом случае останется с Михаилом. Обещала пойти с ним хоть на плаху, хоть сбежать на сам Нексус! Она даже обещала закричать на процессе — «Слава Пожирателю миров», если потребуется… Я обливался холодным потом, и думал, что она сошла с ума, вдруг у нее реально хватит духу… К счастью, процесс закончился ничем, а Виктория все же поехала с Михаилом в Сибирь, и умерла тоже там… Мы даже не попрощались.