— Еще завещание.
— Ах, еще и эта мерзкая бумажка!
Горничные по своему обыкновению выстроились у лестницы холла и ждали пока мы спустимся. Амальгама шагала у нас по пятам с грустным Красавкой на руках.
— Ой, блин, забыла! — воскликнула сестра и принялась быстро-быстро повязывать мне платок. — И запомни — не «сморкаться», а «облегчать нос», не «воняет», а «дурно себя ведет», не «ржет», а «потешается».
— Да помню-помню же… Кхх!
— Извини, — пробурчала Настя, ослабляя «удавку». — Волнуюсь я. Как на смотрины еду…
И она отошла на два шага.
— Блин, Женька, ты такой красавец, даже мне как-то неловко. Наверное, я перестаралась!
— Так, Насть, не неси чепухи. Никто из этих мерзких свах тебя и пальцем не тронет, — сказал я и, улыбнувшись, подставил Насте локоть. — Ну-с, княгиня Саблина, пожалуйте в карету!
Настя ответила на мою улыбку, и мы с ней вместе спустились вниз.
Горничные при нашем появлении синхронно поклонились — все шестеро. Пьер, как мог, пытался уговорить Ниту поехать с ним, однако та решительно сказала «нет» и осталась с сестрами. Теперь на ней сверкал белизной такой же фартучек. От прочих Ниту отличал только цвет глаз — ярко-желтый — и шрам на скуле.
Драться с Нитой мы не стали — к счастью, обошлись и обычной присягой.
Шаг к порогу, и тут я хлопнул себя по лбу. Меч! Мало того, он нужен по этикету, так и может пригодиться, если явится Воротынский.
— Это ищете? — спросила Амальгама и протянула мне клинок.
— Спасибо, Гама, — кивнул я, пристегнул меч к поясу и тут заметил в ее руках второй клинок — Душелов. — А этот пока оставь у себя.
— Нет, хозяин! — застонал меч в руках Амальгамы. — Мы будем хорошими и не будем просить лишних душ! Возьмите нас с собой не оставляйте нас в руках этой…
— Цыц, проклятые! — встряхнула борзое оружие Амальгама. — Меч должен быть молчаливым и смертоносным!
— Кстати, Гама, — сказал я, — у меня для вас с Душеловом будет работа.
— Всегда готова услужить, хозяин, — склонилась она, приложив меч к груди. — Кого нужно убить?
— Нет, я не об этом. Вы все! — оглядел я близняшек, и они подобрались как солдаты на смотре. — Пока нас не будет, оставляю усадьбу на вас. Маша здесь гостья. И не дай боже в наше отсутствие начнется что-нибудь… нехорошее. За ее безопасность отвечаете головой!
— Думаешь, ее братик осмелится сделать ход? — спросила Настя.
— В любом случае нужно быть на чеку. Амальгама, ты как самая опытная, — за главную. Девушки, слушайтесь ее как родную мать. Если будут сложности — звоните.
— Слушаюсь! Не волнуйтесь, все будет в порядке. Нам с девушками будет чем заняться, да, мой зубастый рыцарь?
Красавка у ее ног грустно застонал, а я подумал, что неплохо бы попросить Пьера одолжить нам свою пантеру хотя бы на недельку. Иначе мой мохнатый протеже еще и сбежит с горя на поиски своей любви.
Я кивнул всем, поцеловал Машу в губы и, подав руку сестре, направился на выход.
— На обратном пути захватите мне кулебяку, хорошо? — попросила Маша, и я кивнул. Не успели мы спуститься с крыльца. как раздался телефонный звонок.
В кармане Маши.
Едва она вытащила телефон и охнула при виде абонента, как я вырывал у нее трубку.
— Женя, не на…
— Да, — сказал я, нажав кнопку вызова. На экране высветилась надпись «брат».
— С кем я говорю? Где Маша?
— Маши для тебя больше нет, друг, — ухмыльнулся я, поглядев на побледневшее лицо подруги. — И лучше тебе вовсе забыть про нее.
— А… Это Скалозубов, верно?
— Да, и я не буду ходить вокруг да около. Мы можем решить все наши проблемы как цивилизованные люди. Я буду сегодня у Болконской, если ты не трус, то буду рад повидаться. До встречи.
Я выключил телефон, бросил его помрачневшей Маше и пошел дальше.
Снова двор полнился лучами света, дымом и рычащими мотоциклами. У шикарного черного автомобиля нас ждали девушки и еще какой-то незнакомый мне гладко-выбритый мужик в приталенном пиджаке.
Приблизившись, неожиданно я узнал Рэя.
— Вот и его сиятельство. Прошу! — засуетился обновленный Воин дороги и открыл нам с Настей дверь авто. — Машина не ахти какая, старой тачке Рэя и в подметки не годится, но какая есть!
«Какая есть» оказалась просторным автомобилем с кожаным салоном и почти полной звукоизоляцией. Когда мы тронулись и девчонки завели двигатели мотоциклов, я почти не услышал звуков, а вот ход был просто шелковым.
— Отличная машина, — заметил я, проведя рукой по сиденью. — Так чем ты не доволен?
— Понимаете… — задумался Рэй. — Настоящая машина должна ощущаться. Ты должен чувствовать двигатель, как будто он лежит у тебя на животе, а тут… ничего! Даже руля не чувствуешь и коробки передач нет. Где это видано⁈ Машина — она как женщина. Прежде всего ее нужно укротить, а эта… уж простите, Анастасия Михайловна, просто девка легкого поведения! Завел, и поехали!