Я шел по коридору, и где-то в подкорке у меня постоянно что-то щелкало. То одна комната, то другая вызывала в подсознании невольное… узнавание? Например, вот эта, открытая, с оборванными обоями…
Блин, а точно! Я же знаю эти коридоры и могу предсказать, какая комната будет за поворотом!
Вот тут когда-то давно располагались комнаты для слуг, тут малая гостиная, там за поворотом ванная с туалетом, а наверху!
Там наверху кабинет, каминная, хозяйские покои и… детская. Вернее, первая комната настоящего Жени Скалозубова, а по соседству и комната Насти.
Внезапно накатило уныние, а за ним и грусть, и вдруг послышались детские голоса. Сука, не дай бог они тут еще совсем маленьких держат, сволочи!
Прислушавшись, я вернулся. Нет, пусто, только девчонки возятся и тихо плачут за дверьми. Тогда откуда детский смех?..
Сердце в груди забилось сильнее. Какое странное чувство, черт возьми… Неужели?..
Ага, похоже, что сознание настоящего Жени Скалозубова начало отзываться на обстановку. Как ни крути, но в этих стенах когда-то проходило его детство. Любопытно, но в Фаустово ничего подобного я не испытывал — видать, тамошняя усадьба так и не стала Жене настоящим домом.
Скрипнула дверь, и в коридор высунулась девичья голова.
— А ну! — зашипел я. — Рано, блин! Дура!
Она пискнула и тут же закрыла дверь.
Ладно, с призраками пообщаемся потом, сейчас надо торопиться. С минуты на минуту пожалуют девочки Пьера!
Дверь в конце коридора оказалась заперта, но мне было достаточно просто проткнуть замок пальцем и выйти на лестницу.
Сверху гремел раскатистый смех наверное десятка глоток, а по лестнице туда-сюда носились слуги. А вот и самая громкая глотка — по-любому Воротынский!
Жуть как хотелось сразу направиться на третий этаж и разнести там все по бревнышку, однако сначала надо помочь моим проникнуть в дом.
Прежде чем спускаться, я откашлялся и немного поработал с голосом — сделал хриплым и чуть-чуть снизил тембр. Так будет точно как у мудака, под личиной которого мне приходилось прятаться.
А на первом этаже народу — мое почтение! В каждой комнате сидит по трое-пятеро вооруженных мордоворотов. Ух ты, они тут себе и бильярд организовали, и стол для покера? А ведь когда-то тут была огромная гостиная и обеденный зал, где Скалозубовы принимали гостей…
Сука, а теперь тут все ободрано, оплевано, пол залит пивом, а у шеста крутится какая-то покоцанная бабища с отвисшими сиськами!
Так, а вон там когда-то располагалась кухня, и… что это там сейчас? Ох ты, радиостанция, а радист, похоже, куда-то отлучился! Бочком подойдя к устройству, я ткнул пальцем в его бок. Через пару секунд изнутри потянуло паленым.
Шалость удалась! Теперь идем отсюда.
Выбравшись в столовку, я нос к носу столкнулся с каким-то лысым хреном.
— О, Пашка, ты чего тут? Нашел Димона?
— Да, он уже наверху, — сказал я, перекатывая Сферу из одной руки в другую. — Я забежал захватить эту красотку. Еще кто-нибудь придет?
— Босс сказал, что сейчас припрется тот франтоватый пидор. Как его?.. Пьер, точняк! Ну, знаете, тот хер, который собирает шлюх со всего города, и дает им — только представьте — свободу!
Вся комната покатилась со смеху, и громче всех смеялась баба у шеста.
— Девок притащит, надеюсь? — спросил я и ухмыльнулся как можно мерзостней.
— Ага. Баб берем в оборот, а придурка ведем к боссу — выяснять, какого хера всех Красноглазых пощелкали в его переулке. А говорил я, чтобы не церемонились и прихлопнули их шлюший подвальчик!
— Давно рука чешется… — пробурчал еще один хер с бородой, у которого на коленях сидела полуголая девка.
Раздался звонок в дверь.
— Вот и запоздавший гость!
Лысый подскочил и выбежал в коридор. Я направился следом.
Дверь открылась, и на пороге застыл Пьер фон Дитрих, собственной персоной. Он был мрачен как туча, а за его плечами переминалось с ноги на ногу семеро скучающих девушек. Пантеры рядом с ним не было.
— О, какие люди! — хмыкнул лысый мужик, раскинув руки.
— И тебе не хворать, Костыль, — кивнул Пьер. — Я вам тут девах привел повеселиться. Володя у себя?
— А то! Только тебя одного ждем!
— Не сомневаюсь, — буркнул Пьер и, кивнув девушкам, перешагнул порог.
— Я провожу, — сказал я. — Он наверху.
— Баб оставь, — ухмыльнулся Костыль. — Мы найдем им работу!
Ублюдки скалились и едва не давились слюной при виде красоток, которых привел фон Дитрих. Тот пожал плечами и с отсутствующим выражением лица прошел за мной.
Дверь в холле захлопнулась, а мы направились к лестнице. Сзади раздался веселый женский смех. Кажется, девочки решили сразу взять быка за рога.