— «Торговый центр».
— Надеюсь, товарищ майор уже там…
— Сука!!! — вдруг крикнул Петрович.
И к этому высказыванию нечего было добавить — прямо на пути в двадцати метрах от нас рухнул сияющий зеленым мобильный Монолит. И мало того, извергая из себя тварей, эта ногастая падла радостно рванула прямо к нам.
Скорость мы развили приличную и остановиться никак не успевали. К тому же, за нами увязалась Мантикора размером с дрезину. Если такая напрыгнет на нас сзади, то будет крайне хреново.
— Жми, Петрович! — крикнул я. — Всем держаться!
— Твою же мать! — выдохнул машинист и дернул рукоять вперед.
Вой, грохот и скрежет колес заполнили уши, а я схватился за поручни. Посадка будет жесткой…
Монолит навис над нами, а затем дрезину поглотило зеленое пламя.
— Простите великодушно, господин, — балаболил Красавка, отоваривая очередного кредитора, — вся сумма будет выплачена не позднее первого числа следующего месяца. Вы у нас не одни такие сахарные, подождёте. Alles!
И зверек проворно положил трубку. Пьер даже похлопал.
— Неплохо-неплохо, мой зубастый друг, — улыбнулся он. — Еще чуть-чуть, и ты сможешь заболтать самого Императора. Маруся, сделай погромче, послушаем, как там дела у Евгения.
Девушка тут же прыгнула к приемнику, и из него раздался встревоженный голос репортера:
— … с вами Наталья Устинова, корреспондент «Фаустовского репортера», и я нахожусь в самом эпицентре событий…
Помощницы Пьера тут же придвинулись поближе к устройству. Из коридора показались личики горничных. Пьер кивнул им, и вся шестерка окружила радио.
Вдруг из динамика раздался душераздирающий треск, звук на мгновение пропал.
— Ой, мама! — пискнула журналистка, когда передача возобновилась. — Сережа, ты жив? Отлично, работаем! Мы находимся прямо рядом с позициями Скалозубовых под Омском, и вот уже второй час идет кровопролитное сражение, которое обещает поставить точку в биографии кровожадного Омского Осколка.
— Где граф Скалозубов? — заговорил ведущий из студии. — Он на позициях вместе со своими людьми?
— Это пока неизвестно, но мы сейчас пробираем…
Снова что-то грохнуло и раздались крики. Целую минуту ничего не было слышно, а в кабинете раздался телефонный звонок.
Красавка схватил трубку, но это снова был тот хамоватый барон Еблонский, который названивал каждый день с уже какими-то совсем нелепыми претензиями.
— Пошли ты его к черту! — сказал Пьер Красавке. — Сказали же, что как дойдет до него очередь, так все выплатим!
Зверек кивнул и принялся объяснять барону, как устроена жизнь.
— Наталья? Наталья, вы живы⁈ — говорили из приемника.
— … да, я жива… Ох, как больно… Сережа, микрофон цел? Отлично… Ползи… Вон к тому здоровяку с молотом! Простите, вы ликвидатор Клим Павличенко? Позвольте задать вам пару вопрос…
— Ты чего тут делаешь, дура? Жить надоело что ли? А ну вали нахрен из моего окопа, ненормальная!!!
Откуда-то послышался чудовищный рев, и связь с Устиновой окончательно оборвалась.
— Наталья? Наталья⁈ Что там у вас? — заговорил ведущий. — Похоже, у нас технические неполадки. Мы вернемся в эфир, когда связь с нашим репортером возобновится, а сейчас продолжаем трансляцию радиоспектакля по роману Герберта Уэллса «Война миров»!
— То что нужно! — хохотнул Пьер и выключил радио. — Похоже, у Евгения там полная жопа.
Маруся сидела бледная, как полотно. Остальные тоже. Никто не проронил ни единого звука.
Бамс! — на рычаг упала телефонная трубка, и все вздрогнули. Красавка с несколько ошарашенным видом повернулся к ним.
— Ну что, отоварил этого идиота? — спросил Пьер.
— Ага, — кивнул зверек и снова взялся за дуэльный кодекс. — А еще он вызвал Красавку к барьеру.
Как мы не перевернулись, когда дрезина вылетела из портала, одному богу ведомо. Естественно на Нексусе никаких рельс нет и в помине, поэтому дрезина поехала прямо по каменистой почве — вдоль широкого каменного коридора, внешне напоминающего туннель метро, но прорубленный в скале жвалами и зубищами нексов.
Грохоча о стены, дрезина преодолела метров пятьдесят, встала и накренилась. Я вздохнул и оторвался от поручней.
Хреново дело! Теперь придется идти на своих двоих, а вернее бежать, иначе мы рискуем не успеть все сделать до полудня.
Двери раскрылись, и из дрезины вылезли ругающиеся ликвидаторы. Едва они построились перед машиной, как портал позади выплюнул из себя Мантикору, которая бежала за нами. И тут же, сука, ярко вспыхнул и закрылся. Тварь же огляделась и с радостным ревом рванула к нам.