— Вы должны знать, что меня спровоцировали, — сказал я.
— Неважно. Раз уж я ваш должник, Император закрыл на это глаза в связи с тем чудовищным делом Воротынских, когда сын-нексопоклонник убил отца, а отец сына. Но на будущее — держите себя в руках, иначе подобные «совпадения» недолго связать в один клубок. По углам и так уже вовсю шепчутся, что за вами… кто-то стоит.
— Слухи меня не интересуют, но если вы так боитесь Тайной Канцелярии, то так и быть, конструкты останутся в Фаустово. Для них тут найдутся дела.
Годунов кивнул, и, допив чай, мы с ним пожали друг другу руки.
— Кстати, раз мы договорились обо всем, не пора бы мне выходить? — спросил я, выглянув в окно. — Кажется, Омск уже давно позади.
— Ах да, совсем вылетело из головы, что нам с вами не по пути, — улыбнулся Годунов и поднялся с кресла.
Вдруг за пределами кают-компании послышались шаги, и дверь раскрылась. На пороге стоял Альберт, а за ним мелькала кислая мордочка лейтенанта Бессоновой.
При виде меня парень невинно улыбнулся.
— С возвращением, сын, — сказал Годунов и приобнял своего отпрыска. — Надеюсь, твоя небольшая «прогулка» принесла свои плоды?
— Да, отец. Меня пятнадцать раз чуть не убили, но это хороший повод продолжать тренировки, — кивнул он. — А вообще было довольно весело. Надо бы как-нибудь повторить, да, Женя?
Я прыснул, и мы с ним обменялись рукопожатиями. Такое длинное предложение мне приходится слышать от него впервые.
Его Высочество ввел Альберта в курс дела насчет Сферы, и, попрощавшись с наследником престола, мы в сопровождении лейтенанта Бессоновой направились к выходу из дирижабля.
Да, нам снова придется воспользоваться тросами. Похоже, на этой летучей крепости даже для внуков Императора не делали исключений.
— Простите… — послышался рядом голос, и я обернулся.
Говорили из-за одной из закрытых дверей, в которой светлело окошко. В нем я разглядел крохотную каюту, где у иллюминатора сидела женщина в черном. Маленькая, смертельно бледная, с белыми длинными волосами. Глаза ее закрывала черная повязка, а на руках сверкали наручники.
При одном взгляде на нее мне сразу вспомнилась Амальгама.
— Товарищ лейтенант, мы улетаем? — спросила она, обернувшись к нам. — Так быстро? Мои услуги не требуются?
Фигура в черном встала и попыталась приблизиться.
— Твои услуги потребуются, когда скажут, — хмуро отозвалась Бессонова и решительно задвинула окошко. — Ваше сиятельство, не отставайте.
И они с Альбертом направились дальше.
Рядом с дверью тут же вырос капитан Салтыков и посмотрел на меня хмурым взглядом. Воротник приспустился, и я увидел голые челюсти.
— Прошу, ваше сиятельство, — щелкнул он зубами. Голос раздавался из шлема, который он держал на сгибе локтя.
Пытаясь взять в толк, кого мы только что встретили, я последовал за спутниками. И тут услышал голос, раздавшийся прямо в моей голове.
«Так я не ошиблась? — спросил голос. — Осколок погиб?»
— Да, — еле слышно ответил я. — Вы разве не видели?
«Нет, я ничего не вижу вот уже полвека. Но приятно, что влияние Нексуса ослабло. Вас нужно благодарить за это, ваше сиятельство?»
— Не только. Много кто помог мне в этом.
«В том числе и Амальгама? Вы же знаете, о ком я говорю?»
Я резко остановился, но, к счастью, Бессонова с Альбертом ничего не заметили.
«Конечно знаете, этот запах ни с чем не спутаешь… Похоже, она окружила вас невероятной заботой, раз вы сами стали пахнуть Амальгамой.»
И обладательница голоса тихонько захихикала. Мы тем временем добрались до дверей, и Бессонова раскрывала створку. В коридор ворвался порыв ветра.
— Вот как, — буркнул я себе под нос, хватаясь за трос. — Вы-то откуда ее знаете?
«Знаю. Мы старые друзья.»
Я хмыкнул и прыгнул вниз вслед за Альбертом. Прежде чем рев ветра прогнал навязчивый голос, мне удалось разобрать:
«Передавайте ей привет. Надеюсь, скоро я смогу ее увидеть.»
От авторов: друзья, история близится к завершению, и мы хотим закончить ее достойно. Поэтому чтобы точно ничего не забыть, над сюжетом придется поработать подольше. С этого дня главы будут выходить раз в два дня.
Следующая глава выйдет в четверг 25 июля!
Глава 9
Вдоль деревьев разливался туман, и в городском парке в такой час было совсем безлюдно. Лучшее время, чтобы проучить мерзавца, который возомнил о себе невесть что!
— Фирс, часы! — сказал барон Облонский, вглядываясь в дымку впереди.
— Пять сорок шесть, ваше благородие, — отозвался его верный слуга, держащий в руках шпагу барона.