— Да. И ты готов променять ее на Осколок, который больше Омского раз в десять?
— Который может самоуничтожиться так же, как в Берлине и Париже? Конечно! К черту Осколок!
— К черту Осколок? — скрипнул зубами Эвальд. — К черту город наших предков! К черту историю и нашу культуру! К черту… И самое главное, КТО уничтожит Москву! Эта… Эта…
— Эвальд, ты давно смотрел на небо? — холодно проговорил Иоанн.
Инквизитор тяжело вздохнул, а затем посмотрел на Гаму и тепло улыбнулся в бороду. Глаз у него дергался как бешеный.
— А юная особа тоже примет участие в этой авантюре? Она не слишком похожа на ликвидатора. Ее руки слишком нежны, а сама она выглядит так, словно ни разу не бывала ни в одной битве!
— О, тут ты ошибаешься, Эвальд — ухмыльнулся Иоанн, барабаня пальцами по столешнице. — Она нам послужит для иных целей. Амгалена Васильевна, вы же обладаете боевым опытом?
— О, да, — кивнула она. — Я верно служила еще отцу Евгения Михайловича. И моя рука отвела от него клинки множества убийц.
— В самом деле⁈ — удивился Инквизитор.
— Хотите меня испытать? — лицо Гамы тронула легкая улыбка.
— Нет, глупая, какие еще убийцы? Ваше Величество, вы шутите⁈
— Увы, нет. После того, как мы сотрем Москву с лица Земли, нам понадобится тот, кто будет способен стереть стирателя, — сказал Иоанн и поднялся из кресла. — И, я думаю, Амгалене Васильевне, или как вас, сударыня, зовут на самом деле, придется заняться этим…
— Что⁈ — напрягся Инквизитор. — Вы хотите сказать, что и она?..
— Да. Прошу, сударыня, покажитесь моему недоверчивому другу.
Амальгама охотно встала, а затем ее глаза вспыхнули изумрудным светом.
Эвальд Юрьевич подскочил со стула, и тот грохнулся о мраморный пол.
— Это чудовище Скалозубова⁈ Так это была правда? Все это время Михаил Скалозубов был виновен⁈
— Да, — кивнул Иоанн. — И тебе, Эвальд, придется смириться с этим. Либо мне придется освободить тебя от обязанностей Великого Инквизитора.
— Не ты меня ставил на этот пост, Иоанн, не тебе меня с него снимать! — громко заговорил Инквизитор и наставил на него длинный палец. — Я смирился с чудовищем в цепях, которое уничтожает наши города один за другим! Все, ради того, чтобы мы взяли инициативу и встретили Нексус так, как когда-то встретил твой дед. Но присутствие этой женщины… И почему на ней нет кандалов⁈ Почему эта тварь смеет улыбаться мне? Почему на ней такое красивое платье и почему она зашла через главный вход? Неужели, и ты, Иоанн…
— Значит, — наклонил голову Император, — ты не смиришься?
— Нет! Никогда! — зарычал Инквизитор и его глаза засветились. — Эти чудовища должны быть уби…
Император дернул щекой, и вдруг за спиной Эвальда Юревича отошла в сторону еще одна стенная панель. Наружу вылезли двое людей в черном и, подскочив к Инквизитору, схватили его за руки.
Один из них был Феликс Янковский. А вторая — моя ненаглядная Гердочка.
— Что⁈ Как вы смеете прикасаться ко мне⁈ Это измена! Измена!!! Изме…
Инквизитор сложился пополам и захлебнулся в кашле.
— Ни с места, Эвальд, — устало проговорил Император, выходя из-за стола. — Одно неверное движение, и тебя убьют на месте. Я освобождаю тебя от обязанностей Великого Инквизитора.
Он подошел к двигающемуся старику и сорвал у него с груди инквизиторскую брошь.
— Пусть тебя назначил на этот пост еще мой отец, но провожу тебя на пенсию уже я, — мягко улыбнулся Иоанн. — Уйди с миром, старик, и дай молодым спасти мир.
— Никогда! Никогда я не позволю, чтобы люди путались с Нексусом! Ты предатель, Иоанн! Предатель! Нексопоклоник! Вы оба! Арестовать этого грязного предателя!
Янковский и Герда стояли бледные и не сводили глаз с Императора. Тот посерел как мертвец.
— Видимо ты все же хочешь помочь нам ликвидировать Московский Осколок?.. Хорошо. Уберите его с глаз моих! — рявкнул он и повернулся к Эвальду Юрьевичу спиной.
Двое тут же подхватили бывшего Великого Инквизитора под руки и утащили в темноту. Стенная панель вновь встала на свое место, и еще целую минуту с той стороны слышался чудовищный кашель.
Наконец, он оборвался.
— Ну-с, Евгений, — нарушил тишину Иоанн, вернувшись в кресло. — Я надеюсь, ты и твоя подруга окажетесь более инициативными, чем мой мертвый приятель.
Глава 17
Владимир Дмитриевич Вольф очень удивился, когда увидел в толпе у аэродрома Василия Зубра, живого и здорового.
Когда они виделись в последний раз? Лет десять, или больше? Наверное, с тех самых пор, когда Вольф с товарищами допрашивал этого строптивого мудака и его ныне покойного хозяина, Михаила Скалозубова.