Я хотел было попробовать вылечить бедняжку от недуга, но, копнув ее менталку, ничего не добился. Она оказалась куда более слабенькой, чем Амальгама, и мое дальнейшее вмешательство грозило бедой.
Нет, ни Красавка, ни Ди больше не бойцы. Хорошо, что Гама сохранила твердость разума, и на том спасибо.
В общем, проводы мы устроили весьма скромные. Дело торопило.
Я пытался уговорить Настю остаться или присоединиться к нашим ликвидаторам, но она решительно отмахнулась от всех моих доводов.
— Куда ты, туда и я, брат, — сказала она, подхватив свою новенькую глефу.
Однако приехавший к нам Кудряш спутал ей все карты. Болконские с парнями Павличенко дрались на одной линии, и он собрался взять сестру под свое крыло.
— Ты сказала, что мы с тобой никогда не расстанемся, Насть, — сказал он, протянув сестре свою новенькую руку.
Настя залилась краской и перевела взгляд с его огрубевшего лица на меня и обратно. Глефа выпала из ее ослабевших пальцев.
— Нет, но… Брат… Коля…
— Иди, — кивнул я, — Павличенко хорошие ликвидаторы нужны как воздух. А в метро мы будем как кильки в банке. Твоя скорость в замкнутых пространствах ни к чему.
Маша также и слышать не хотела о том, чтобы снова отпустить меня одного в подземные переходы. Однако с ней я спорить не стал — ее крылья мне пригодятся, когда мы будем снимать Звезды с Кремля.
А вот Светку «Бомбочку» Герасимову мы возьмем с собой в любом случае. Оставлять ее в усадьбе с озверевшим Красавкой и с грустной Ди мне совсем не улыбалось. Еще подерутся, не дай боже.
К тому же, вылезать из своего «убежища» Бомбочка теперь могла вполне свободно — Пьер выправил ей документы и теперь она щеголяла имечком Светлана Зажигалкина и числилась ликвидаторшей в моем роду.
— Как символично, — закатила глаза Маша.
— Одно условие, — сказала Света, покачав пальчиком. — Вы сделаете мне в футляре дырочку.
Несмотря на возросшую угрозу в тылу, войска Империи стягивались к Москве с трех сторон, и одно из направлений — южное, где располагался ГАРМ. Проведя там пару дней, полных непрекращающихся Прорывов, я расстался с девушками. Вместе с Зубром мы направились на поиски входа в Метро-2, который когда-то давно откопали пара глупых, но крайне смелых юноши.
— Я бы предпочел забыть туда дорогу, ваше сиятельство, — проговорил Зубр, пока мы стояли на платформе и ждали «Дикобраза».
— Забудешь, когда мы закончим, — ответил я. — У тебя есть карта?
— Нет и не было, но я помню дорогу наизусть, благо она прямая как палка. Нам с вашим отцом пришлось изрядно полазить в метрополитене, чтобы разведать все закоулки, и в конце концов наткнуться на этот кратчайший путь. Метро-2 — это режимный объект, который использовался для эвакуации первых лиц государства, и никаких схем после Вторжения не сохранилось. Говорят, на центральных станциях имелись переходы на секретную ветку, но подробности мне неизвестны.
— Мы вернемся тем же путем?..
— Либо тем же, либо через один из двух туннелей, которые расходятся прямо под Кремлем и идут по разным направлениям. Но куда они ведут и не обрушены ли они, мне тоже неизвестно.
Такой план не слишком обнадеживал — всего один путь, а запасных считай и нет. Однако ситуация вырисовывалась отчаянная. Либо мы вывезем Звезды, либо потеряем неплохой шанс стать хоть чуточку сильнее в смертельном противостоянии.
Наконец, показался «Дикобраз», и при виде нас с дрезины засигналили.
Ян Клавдиевич вместе с Васькой приняли Зубра как родного брата, и если бы я не поторопил старого машиниста, они бы накрыли ему поляну прямо на приборной панели.
Через пять минут мы уже мчались на всех парах. Затерянный вход в Метро-2 находился на одной из запасных линий, и нам пришлось продираться по ржавым рельсам, которые буквально вросли в почву.
— Эх, давно ж это было… — вздохнул Ян Клавдиевич. — Уж не думал, что мне снова придется срываться в эту авантюру…
— Ты всегда можешь отказаться, Ян, — сказал Зубр, вглядываясь вперед. — Никто тебя не осудит. Не исключено, что мы не вернемся.
— Неделю назад я бы точно сказал «нет». А вот сейчас… — и он показал на небо.
Как и предсказывал Зубр еще в Фаустово, громада Нексуса наконец-то забрала полнеба и полностью скрыла солнце. Теперь на улице даже в разгар дня царил постоянный полумрак, горы и «моря» Нексуса легко можно было разглядеть невооруженным глазом. С его бледной поверхности что-то сверкало, да и он сам с каждым днем светился все ярче.