— Сука… — прошипела Нина, елозя на месте. — Еще не хватало сдохнуть, не выбросив ни одной бомбы!
Тут я с ней был полностью согласен. Обидно будет, если наше предприятие закончится так бесславно.
К счастью, долбежка продолжалась лишь пару минут, а потом немного поутихла. Кажется, вал монстров укатил навстречу нашим армиям и сейчас Нексус страшно занят. Круглый тоннель вибрировал, но с каждым пройденным метром все меньше.
Правда, тут же возникла другая проблема — у «Московской» рация приказала долго жить. Последнее, что мы слышали, прежде чем сигнал пропал было «Они идут!!!». Радист пощелкал переключателями и покачал головой. Все, теперь мы сами по себе.
Однако Монолиты пусть и блокировали связь, но и пользу приносили — силы тут было, извините, хоть задницей жуй, и с каждой станцией фонило все больше.
Дрезина набирала ход, температура росла, да вдобавок ко всему, еще розами запахло просто удушающе. Все, не сговариваясь, закрыли забрала.
Дышать стало полегче, но вот за кого я переживал, так это за Нину — хоть мы и нарядили ее в ликвидаторские доспехи системы «Фауст», но без Искры использовать их на полную катушку не выйдет.
Еще одна станция, «Рабочая», осталась позади. И сразу за ней в стенах показались круглые проходы, сделанные явно не рабочими в далекие-далекие времена. Похоже, тут постарались жвала многоножек.
Начиналось самое веселое, и здесь нужно очень четко соблюсти золотую середину: не тормозить, но и не слишком спешить, чтобы не влететь в засаду.
К сожалению, фонарь на носу дрезины вырывал из тьмы где-то метров пятьдесят. Дальше на нас смотрела непроницаемая тьма.
Я на всякий случай проверил, как мечи выходят из ножен. У меня их сейчас было целых три — подарок сестры, Душелов, который я использую только в самом крайнем случае, и отцовский, и его, скорее всего, придется «выкинуть». Пусть сражается самостоятельно, а я помашу своей привычной сабелькой.
— Все будет хорошо, ваше благородие, — видя мое волнение, произнес престарелый машинист, которого все звали просто Петрович. — Но потрудиться придется. Омское метро — это место крайне примечательное. На бумажке по этой ветке целых двадцать две станции, а на деле неизвестно.
— Я помню, мы это обсуждали с Зубром — в прошлом эти коммуникации не довели до ума, и куча станций так и осталась недостроенными.
— Кто-то говорит, что официально открыли всего одну станцию! — сказал один из наших бойцов.
— И поэтому омский метрополитен одновременно и есть, и нет? — спросил я, и сразу несколько человек кивнули.
— Я думаю, это байки все, — махнул рукой Петрович. — Ну, какому идиоту взбредет в голову открывать метрополитен с одной станцией? Вот две, это я понимаю…
— У предков были свои причуды, — пожал плечами боец. — Жаль, что в Омске полноценного метро больше не будет никогда!
— То ли дело в Москве, — хмыкнула Нина из другого конца вагона. — Дядя Вася как-то рассказывал, что там когда-то работало станций двести, а то и больше! Лабиринт чудовищный, по его словам…
— А он там был⁈ — удивились гармовские ликвидаторы.
— Угу, по молодости. Правда подробностей от него я так и не добилась, — пожала она плечами.
— Ладно, не отвлекаемся, — прищурился я, глядя вперед. — Там что-то… Зараза!
Спереди показалось движение, и в ту же секунду на дрезину налетела толпа тварей. Машинист не растерялся и прибавил ходу. Дрезина врезалась в копошащуюся кучу и раздавила где-то десятерых. Остальные отскочили на стены и защелкали челюстями.
Многоножки — старые знакомые!
Через секунду на крыше раздался топот сотен маленьких ножек.
— Надо их сбросить! — крикнул я.
Парни распалили мечи и хотели было лезть в люк, но я остановил их:
— Нет, это опасно — нужно что-то юркое и быстрое. Нина! Твой выход!
Девушка молча кивнула и откинулась на сиденье. Следом все четверо конструктов поднялись на ноги.
— Дорогу! — скомандовал я, и парни расступились к стенам. — Откройте люки!
Люк открылся, и в него тут же сунулись твари. Засверкали молнии, монстры отпрянули, а навстречу им бросились конструкты. Раздался рев, и все четыре грозных фигуры исчезли снаружи. Люк скрипнул и рухнул на свое место.
Следующую минуту мы слушали доносящийся снаружи рык и скрежет. Нина недвижимо сидела на месте и лишь вздрагивала, когда сверху раздавался очередной мощный удар.
Скоро по стеклам заструилась кровь.
— Петрович, включи дворники, — хохотнул боец, и машинист запустил чистку стекол.