*
Когда замыслит дивный ум создать
Невиданные облики, — сначала
Он лепит из простого материала,
Чтоб камню жизнь затем двойную дать.
И на бумаге образ начертать,
Как ловко бы рука ни рисовала,
Потребно проб и опытов немало,
Чтоб мудрый вкус мог лучшее избрать.
Так я, твореньем малого значенья
Рожденный, стал высоким образцом
У вас в руках, достойнейшая донна…
*
Ужели, донна, впрямь (хоть утверждает
То долгий опыт) оживленный лик,
Который в косном мраморе возник,
Прах своего творца переживает?
Так! Следствию причина уступает,
Удел искусства более велик,
Чем естества! В ваяньи мир постиг,
Что смерть, что время здесь не побеждает.
Вот почему могу бессмертье дать
Я нам обоим в краске или в камне,
Запечатлев твой облик и себя;
Спустя столетья люди будут знать,
Как ты прекрасна, и как жизнь тяжка мне,
И как я мудр, что полюбил тебя.
Кондиви.
Микеланджело часто при мне рассуждало любви, и я слышал также от людей, присутствовавших при этих рассуждениях, что великий мастер говорит то же, что писал о ней Платон в своей книге.
Я не знаю, что говорил Платон, но так как я долго был в хороших отношениях с Микеланджело, утверждаю, что слышал от него только чистые и честные слова…
Я — отсвет твой, и издали тобою
Влеком в ту высь, откуда жизнь моя, —
И на живце к тебе взлетаю я,
Подобно рыбе, пойманной удою;
Но так как в раздвоенном сердце жить
Не хочешь ты, — возьми же обе части:
Тебе ль не знать, как нище все во мне!
И так как дух, меж двух властей, служить
Стремится лучшей, — весь в твоей я власти:
Я — сухостой, ты ж — божий куст в огне!
*
Как дерево не может свой росток,
Покинувший приют пласта земного,
Скрыть от жары или ветра ледяного,
Чтоб он сгореть или вымерзнуть не мог, —
Так сердце в узах той, кто столь жесток,
Кто поит скорбью, жжет огнем сурово,
Лишенное и родины и крова,
Не выживет средь гибельных тревог.
*
Будь чист огонь, будь милосерден дух,
Будь одинаков жребий двух влюбленных,
Будь равен гнет судеб неблагосклонных,
Будь равносильно мужество у двух.
Будь на одних крылах в небесный круг
Восхищена душа двух тел плененных,
Будь пронзено двух грудей воспаленных
Единою стрелою сердце вдруг.
Будь каждый каждому такой опорой,
Чтоб, избавляя друга от обуз,
К одной мечте идти двойною волей.
Будь тьмы соблазнов только сотой долей
Вот этих верных и любовных уз, —
Ужель разрушить их случайной ссорой?
*
В ком тело — пакля, сердце — горстка серы,
Состав костей — валежник, сухостой.
Душа — скакун, не сдержанный уздой;
Порыв — кипуч, желание — без меры;
Ум — слеп и хром, и полн ребячьей веры,
Хоть мир — капкан и стережет бедой,
Тот может, встретясь с искоркой простой,
Вдруг молнией сверкнуть с небесной сферы.
Так и в искусстве, свыше вдохновлен,
Над естеством художник торжествует,
Как ни в упор с ним борется оно;
Так, если я не глух, не ослеплен
И творческий огонь во мне бушует, —
Повинен тот, кем сердце зажжено.