Вазари.
…Микельаньоло любил товарищей своих по искусству и поддерживал общение с ними…
Кондиви.
Он всегда хвалил произведения всех великих художников, не исключая Рафаэля, с которым, как я уже сказал выше, ему пришлось выдержать некоторую борьбу.
…Он поддерживал дружбу с людьми, которые своими дельными учеными разговорами приносили пользу ему или обладали необыкновенными талантами.
Вазари.
Также любил Микеланджело каменотеса Тополино, которому пришла в голову фантазия считать себя выдающимся скульптором, хотя талантом был он очень слаб. Много лет он посылал Микеланджело мрамор из каррарских гор и ни одной барки не нагрузил без того, чтобы не послать на ней трех, четырех фигурок собственного изделия, над которыми Микеланджело помирал со смеху.
Кондиви.
Положив столько труда на обучение своих учеников, Микеланджело никогда не брал с них платы и не хотел, чтобы об этом знали другие, желая действительно делать добро, а не иметь вид доброго человека.
Рим. 4 декабря 1555.
Микеланджело — Лионардо ди Буонаррото Симони во Флоренции.
… Сообщаю тебе, что вчера… покинул эту жизнь Франческо, по прозванию Урбино, к величайшему моему сокрушению. И оставил он меня весьма огорченным и подавленным, настолько, что мне слаще было бы умереть вместе с ним из-за любви, которую я к нему питал. И меньшего он не заслужил, ибо он сделался человеком достойным, полным верности и честности. Почему мне и кажется, что я сейчас из-за его смерти остался без жизни, и не могу найти себе покоя.
Рим. 28 марта 1557.
Микеланджело — Корнелии Коллоне, вдове Урбино.
…Предполагаю этой зимой перебраться во Флоренцию навсегда, ибо я стар и не успею больше вернуться в Рим. Я проеду через ваши края, а так как вы хотите дать мне Микельаньоло, я возьму его во Флоренцию с гораздо большей охотой, чем детей моего племянника Лионардо, преподавая ему то, чему, как я знаю, его отец хотел, чтобы он обучился.
Для Италии он был воплощением ее национального гения. Последний из оставшихся в живых мастеров высокого Возрождения, Микеланджело к концу своих дней стал его олицетворением, воплощая в себе одном целый век, исполненный славы.
Пределы
Никто желанной воли не найдет
До той поры, пока не подойдет
К пределам жизни и искусства.
Старый и дряхлый, он попался раз на глаза кардиналу Фарнезе — один, пешком, посреди снега, около Колизея; кардинал приказал остановить карету, чтобы спросить, куда его несет нелегкая по такой погоде и в его годы. «В школу, — отвечал он, — чтобы постараться кое-чему научиться».
…Последнее письмо Микеланджело написано 28 декабря 1563 года. Уже год, как он (сам почти ничего не писал, а только диктовал и подписывал: вел его переписку Даниелло да Вольтерра.
Лионардо ди Буонаррото Симони во Флоренции.
…Получил в прошлом не одно твое письмо и не ответил на них — ничего у меня не вышло, так как рука мне больше не служит. Поэтому я впредь заставлю писать других и буду подписываться. И это все. Из Рима, в день 28 декабря 1563.
Но работать он все-таки продолжал. Двенадцатого февраля 1564 г. Микеланджело провел целый день на ногах возле своей «Пьета».
«Пьета Ронданини» — одно из самых трагичных по своему замыслу произведений Микеланджело. В нем великий мастер как бы прощается с жизнью. Безмерна степень того отчаяния, которое воплощено в этих двух одиноких фигурах, затерянных в огромном мире. Мать прижимается к мертвому телу своего сына, не будучи в силах с ним расстаться. Она не плачет, не кричит от страха и ужаса, не ломает руки.
Ее скорбь безмолвна. В этом тончайшем по своей одухотворенности образе Микеланджело передал то, что он сам чувствовал и ощущал, — трагедию одиночества.
…Так завершает свой творческий путь один из величайших художников Возрождения… Он уже не усматривает в своих творениях ничего вечного, так как они были не в силах выразить своим чувственным языком то абсолютное и совершенное, что вырисовывалось перед его взором как новая и высшая форма одухотворенности. И быть может, нигде титанизм его натуры не сказался столь ярко, как в том факте, что ему самому его творения казались ничем по сравнению с новыми задачами, которые он перед собой ставил.
Четырнадцатого у него сделался жар. Тиберио Кальканьи, которому дали об этом знать, поспешил к Микеланджело, но дома его не застал. Несмотря на дождь, старик пошел пройтись пешком на окраину города. Когда Микеланджело вернулся, Кальканьи пожурил его, сказав, что он поступает неразумно, в такую погоду выходить не следовало.
«Что поделаешь! — ответил Микеланджело. — Я болен и не нахожу себе места».
…В тот же день Микеланджело послал за Даниел-ло да Вольтерра и попросил его побыть с ним. Да-ниелло вызвал врача, Федериго Донати, и 15 февраля по просьбе Микеланджело написал Лионардо, что тот может приехать, «но только соблюдая осторожность, так как дороги очень плохи».
Рим, 15 февраля 1564.
Леон Леони — племяннику Микеланджело Лионардо Буонарроти.
…Что касается состояния больного до настоящего времени, скажу вам, что я оставил его на ногах, и в полном сознании, но очень утомленным беспрерывной бессонницей. Чтобы избавиться от нее, он захотел сегодня между 22 и 23 часами попробовать поехать верхом, как он это делал каждый вечер, когда был свободен. Но холод настоящего сезона, слабость головы и ног помешали ему. Тогда он сел в свое кресло перед огнем, где он себя лучше чувствует, чем в постели…