Выбрать главу
И хотя Эйлин привезла с собой из Филадельфии целый ворох нарядов, она все-таки заказала у лучшей и самой дорогой чикагской портнихи, Терезы Доновен, еще несколько вечерних туалетов. Only the day before she had welcomed home a golden-yellow silk under heavy green lace, which, with her reddish-gold hair and her white arms and neck, seemed to constitute an unusual harmony. Только накануне ей принесли зеленое кружевное платье на золотисто-желтом шелковом чехле, удивительно гармонировавшее с ее волосами цвета червонного золота и мелочно-белыми плечами и шеей. Her boudoir on the night of the dinner presented a veritable riot of silks, satins, laces, lingerie, hair ornaments, perfumes, jewels-anything and everything which might contribute to the feminine art of being beautiful. В день обеда будуар Эйлин был буквально завален шелками, кружевом, бельем, гребнями, косметикой, драгоценностями - словом, всем, к чему прибегает женщина, чтобы казаться обворожительной. Once in the throes of a toilet composition, Aileen invariably became restless and energetic, almost fidgety, and her maid, Fadette, was compelled to move quickly. Для Эйлин подбор туалета всегда был сопряжен с подлинными творческими муками; ею овладевала бурная энергия, беспокойство, она лихорадочно суетилась, так что ее камеристка Фадета едва поспевала за ней. Fresh from her bath, a smooth, ivory Venus, she worked quickly through silken lingerie, stockings and shoes, to her hair. Приняв ванну, Эйлин - стройная, белокожая Венера - быстро надела шелковое белье, чулки и туфельки и приступила к прическе. Fadette had an idea to suggest for the hair. Фадета внесла свое предложение.
Would Madame let her try a new swirl she had seen?
Не угодно ли мадам испробовать новую прическу, которую она недавно видела.
Madame would-yes. Мадам не возражала.
So there were movings of her mass of rich glinting tresses this way and that. Somehow it would not do. Они обе принялись укладывать тяжелые, отливающие золотом пряди то одним, то другим манером, но почему-то все получалось не так, как хотела Эйлин.
A braided effect was then tried, and instantly discarded; finally a double looping, without braids, low over the forehead, caught back with two dark-green bands, crossing like an X above the center of her forehead and fastened with a diamond sunburst, served admirably. Попробовали было заплести косы, но и от этой мысли пришлось отказаться. Наконец на лоб были спущены два пышных валика, подхваченные перекрещивающимися темно-зелеными лентами, которые посередине скрепляла алмазная звезда.
In her filmy, lacy boudoir costume of pink silk Aileen stood up and surveyed herself in the full-length mirror. Эйлин в прозрачном, отделанном кружевами пеньюаре из розового шелка подошла к трюмо и долго, внимательно себя разглядывала.
"Yes," she said, turning her head this way and that. - Хорошо, - сказала она, наконец, повертывая голову то в одну, то в другую сторону.
Then came the dress from Donovan's, rustling and crisping. Теперь настал черед платья от Терезы Доновен.
She slipped into it wonderingly, critically, while Fadette worked at the back, the arms, about her knees, doing one little essential thing after another. Оно скользило и шуршало в руках. Надевая его. Эйлин сомневалась, будет ли оно ей к лицу. Фадета суетилась, возясь с бесчисленными застежками и прилаживая платье у корсажа и на плечах.
"Oh, Madame!" she exclaimed. "Oh, charmant! - О, мадам, charmant! [2] - воскликнула она, когда все было готово.
Ze hair, it go weeth it perfect. - Это так идет к вашим волосам.
It ees so full, so beyutiful here"-she pointed to the hips, where the lace formed a clinging basque. И так пышно, богато тут, - и она указала на кружевную баску, драпировавшую бедра.
"Oh, tees varee, varee nize." - О, это очень, очень мило!
Aileen glowed, but with scarcely a smile. Эйлин зарделась от удовольствия, но лицо ее оставалось серьезным.
She was concerned. Она была озабочена.
It wasn't so much her toilet, which must be everything that it should be-but this Mr. Addison, who was so rich and in society, and Mr. Rambaud, who was very powerful, Frank said, must like her. За свой наряд она не особенно беспокоилась, но Фрэнк сказал, что она должна непременно понравиться гостям, а мистер Эддисон такой богатый человек, принятый в лучшем обществе, да и мистер Рэмбо тоже занимает большое положение.
It was the necessity to put her best foot forward now that was really troubling her. Как бы не ударить в грязь лицом - вот чего она опасалась.
She must interest these men mentally, perhaps, as well as physically, and with social graces, and that was not so easy. Недостаточно произвести впечатление на этих мужчин своей внешностью, их надо занять разговором, да притом еще соблюдать правила хорошего тона, а это совсем не легко.
For all her money and comfort in Philadelphia she had never been in society in its best aspects, had never done social entertaining of any real importance.