Выбрать главу
Но глаза его досказали остальное, вызвав в ответ жаркий и смущенный взгляд. She came, and there began a rather short liaison. Она пришла, и они стали встречаться. It was interesting but not brilliant. Но связь эта была непродолжительной и не захватила его. The girl did not have sufficient temperament to bind him beyond a period of rather idle investigation. Девушка была не из тех, что могла бы удержать Каупервуда после того, как было удовлетворено его любопытство. There was still, for a little while, another woman, whom he had known-a Mrs. Josephine Ledwell, a smart widow, who came primarily to gamble on the Board of Trade, but who began to see at once, on introduction, the charm of a flirtation with Cowperwood. За этой связью последовала еще одна короткая интрижка с некоей миссис Джозефайн Ледуэл, красивой вдовушкой, которая, вздумав спекулировать на хлебной бирже, обратилась за советом к Каупервуду и с первой же встречи решила, что с ним стоит затеять флирт. She was a woman not unlike Aileen in type, a little older, not so good-looking, and of a harder, more subtle commercial type of mind. Внешне она немного походила на Эйлин, но была постарше, не так хороша собой и обладала более трезвым, практическим складом ума. She rather interested Cowperwood because she was so trig, self-sufficient, and careful. Ее элегантность, независимая манера держаться и холодная расчетливость заинтриговали Каупервуда. She did her best to lure him on to a liaison with her, which finally resulted, her apartment on the North Side being the center of this relationship. Она, со своей стороны, всячески старалась его завлечь и в конце концов преуспела; местом встреч им служила ее квартира на Северной стороне.
It lasted perhaps six weeks. Through it all he was quite satisfied that he did not like her so very well. Связь эта длилась месяца полтора; новая возлюбленная даже не очень нравилась Каупервуду. Any one who associated with him had Aileen's present attractiveness to contend with, as well as the original charm of his first wife. Всякой женщине, которая с ним сближалась, предстояло состязаться с привлекательностью Эйлин и былым очарованием его первой жены.
It was no easy matter. А это оказывалось не так уж просто.
It was during this period of social dullness, however, which somewhat resembled, though it did not exactly parallel his first years with his first wife, that Cowperwood finally met a woman who was destined to leave a marked impression on his life. Именно в ту пору, чем-то напоминавшую первые годы супружества с Лилиан, когда они тоже почти никуда не выезжали, Каупервуд встретил, наконец, женщину, которой суждено было оставить глубокий след в его жизни.
He could not soon forget her. Он долго не мог ее забыть.
Her name was Rita Sohlberg. She was the wife of Harold Sohlberg, a Danish violinist who was then living in Chicago, a very young man; but she was not a Dane, and he was by no means a remarkable violinist, though he had unquestionably the musical temperament. Это была жена молодого скрипача, Гарольда Сольберга, датчанина, поселившегося в Чикаго. Сама она не была датчанкой. Мужа ее выдающимся скрипачом никак нельзя было назвать, хотя музыкальным темпераментом он несомненно обладал.
You have perhaps seen the would-be's, the nearly's, the pretenders in every field-interesting people all-devoted with a kind of mad enthusiasm to the thing they wish to do. Всем нам приходилось сталкиваться, и в самых разных областях, с этими будущими светилами, без пяти минут знаменитостями, непризнанными гениями. Это любопытный народ, с великим упорством предающийся тому делу, к которому вопреки всему считает себя призванным.
They manifest in some ways all the externals or earmarks of their professional traditions, and yet are as sounding brass and tinkling cymbals. У этих людей и подобающая внешность и все традиционные замашки профессионала, однако это только "медь звенящая и кимвал бряцающий".
You would have had to know Harold Sohlberg only a little while to appreciate that he belonged to this order of artists. Достаточно было самого краткого знакомства с Гарольдом Сольбергом, чтобы отнести его именно к этой категории людей искусства.
He had a wild, stormy, November eye, a wealth of loose, brownish-black hair combed upward from the temples, with one lock straggling Napoleonically down toward the eyes; cheeks that had almost a babyish tint to them; lips much too rich, red, and sensuous; a nose that was fine and large and full, but only faintly aquiline; and eyebrows and mustache that somehow seemed to flare quite like his errant and foolish soul. У него был хмурый блуждающий взгляд, длинные до плеч темно-каштановые кудри, которые он зачесывал назад, оставляя одну прядь по-наполеоновски спущенной на лоб, младенчески нежный румянец, чересчур пухлые, красные, чувственные губы, красивый нос с небольшой горбинкой, густые брови и усы, которые топорщились так же беспокойно, как и его болезненно самолюбивая и ничтожная душа.
He had been sent away from Denmark (Copenhagen) because he had been a never-do-well up to twenty-five and because he was constantly falling in love with women who would not have anything to do with him. Родные услали его из Дании, потому что в двадцать пять лет он все еще никак не проявил себя и только и делал, что докучал замужним дамам, в которых постоянно влюблялся.