There followed strange, sullen moods on the part of Rita, visits home, groveling repentances on the part of Harold, tears, violent, passionate reunions, and then the same thing over again. | Узнав об очередной измене, Рита замыкалась в себе и угрюмо молчала или уезжала к родным. Гарольд униженно каялся, плакал, бурные сцены заканчивались пылким примирением, а потом все начиналось сначала. |
What would you? | Такова жизнь! |
Rita was not jealous of Harold any more; she had lost faith in his ability as a musician. But she was disappointed that her charms were not sufficient to blind him to all others. That was the fly in the ointment. | Потеряв веру в талант Гарольда, Рита перестала его ревновать, но ей было досадно, что ее чары уже не властны над ним и что он смеет обращать внимание на других женщин. |
It was an affront to her beauty, and she was still beautiful. | Под сомнение ставилась ее красота, а она все еще была красива. |
She was unctuously full-bodied, not quite so tall as Aileen, not really as large, but rounder and plumper, softer and more seductive. | Ниже ростом, чем Эйлин, и не такая крупная, Рита была более пышной, округлой и казалась нежнее и женственней. |
Physically she was not well set up, so vigorous; but her eyes and mouth and the roving character of her mind held a strange lure. | Полнота ее красила, но, в сущности, она не была хорошо сложена, зато в изменчивом выражении глаз, в линии рта, в ее неожиданных фантазиях и мечтательности таилась какая-то чарующая прелесть. |
Mentally she was much more aware than Aileen, much more precise in her knowledge of art, music, literature, and current events; and in the field of romance she was much more vague and alluring. | Она стояла выше Эйлин по развитию, лучше понимала живопись, музыку, литературу, лучше разбиралась в событиях дня и в любви была куда более загадочной и обольстительной. |
She knew many things about flowers, precious stones, insects, birds, characters in fiction, and poetic prose and verse generally. | Она знала много любопытного о цветах, драгоценных камнях, насекомых, птицах, помнила имена героев художественных произведений, читала на память и прозу и стихи. |
At the time the Cowperwoods first met the Sohlbergs the latter still had their studio in the New Arts Building, and all was seemingly as serene as a May morning, only Harold was not getting along very well. He was drifting. | Когда Каупервуды познакомились с Сольбергами, те все еще снимали студию во Дворце нового искусства и, по-видимому, наслаждались безоблачным семейным счастьем. Правда, дела у Гарольда шли неважно, он уже на все махнул рукой и плыл по течению. |
The meeting was at a tea given by the Haatstaedts, with whom the Cowperwoods were still friendly, and Harold played. | Первая встреча состоялась за чаем у Хатштадтов, с которыми Каупервуды сохранили дружеские отношения. |
Aileen, who was there alone, seeing a chance to brighten her own life a little, invited the Sohlbergs, who seemed rather above the average, to her house to a musical evening. | Г арольд играл, и Эйлин, - Каупервуда в этот день с ней не было, - решив, что Сольберги люди интересные, а ей необходимо развлечься, пригласила их к себе на музыкальный вечер. |
They came. | Те воспользовались приглашением. |
On this occasion Cowperwood took one look at Sohlberg and placed him exactly. | Каупервуд с первого взгляда разгадал Сольберга. |
"An erratic, emotional temperament," he thought. "Probably not able to place himself for want of consistency and application." | "Неустойчивая, эмоциональная натура, - подумал он, - и, вероятно, слишком слабоволен и ленив, чтобы из него когда-нибудь вышел толк!" |
But he liked him after a fashion. | Тем не менее скрипач ему понравился. |
Sohlberg was interesting as an artistic type or figure-quite like a character in a Japanese print might be. | Подобно фигуркам на японских гравюрах, Сольберг был любопытен как характер, как тип. |
He greeted him pleasantly. | Каупервуд встретил его очень любезно. |
"And Mrs. Sohlberg, I suppose," he remarked, feelingly, catching a quick suggestion of the rhythm and sufficiency and naive taste that went with her. | - Миссис Сольберг, я полагаю, - сказал он, почтительно склоняясь перед Ритой, спокойную грацию и вкус которой он сразу оценил.
полную версию книги ~ 92 ~
|