— Шавуазье, если вы не хотите погибнуть, пора спасаться. Корабль продержится на плаву всего лишь несколько минут. Смотрите, какая здесь собралась толпа. Скоро мы ничего не сможем сделать.
— Мы должны спустить хотя бы еще одну шлюпку, — оглядевшись, сказал Леонид. — Смотрите, здесь дети. Они ждут нашей помощи!
Он кинулся к следующей шлюпке. Толпа напирала. Матросы с трудом сдерживали ее. Френсис и офицер пытались навести порядок, но тщетно. Отчаявшиеся люди прыгали в лодку, на этот островок спасения. Наконец и эта шлюпка была спущена на воду. В ней не нашлось места ни матросам, ни Леониду, ни Роберту.
— Быстрее к спасательным плотам, — крикнул один из матросов. — За мной!
Дальнейшие события Шавуазье помнил смутно. Они вытащили несколько надувных плотов и стали бросать их в воду. В этот момент их оглушил страшный грохот. Палуба «Титаника» стала резко подниматься.
— Все в воду, — завопил кто-то.
— Прыгай, — подтолкнул его Френсис.
И Шавуазье полетел в воду.
Леонид сразу почувствовал, как наливается свинцом его намокшая одежда. Он энергично заработал руками, выбираясь на поверхность. Наконец жадно глотнул прохладного апрельского воздуха. Голова кружилась. Леонид пытался сообразить, где находится надувной плот, который они сбросили с корабля. И вдруг он понял, что «Титаник» полностью исчез под водой.
Шавуазье, сознавая, что в ледяной воде долго ему не продержаться, поплыл вперед, туда, где, как ему казалось, должен быть плот. Вдруг он натолкнулся на чье-то тело. Леонид инстинктивно отпрянул в сторону от покачивающегося на волнах мужчины с разбитой головой. Шавуазье рядом с ним увидел спасательный жилет и подплыл к нему. Он с трудом влез в этот жилет. Теперь по крайней мере его найдут и, если повезет, — живым.
Леонид продолжал грести, хотя окоченевшие руки почти не слушались его. Он вспомнил своих родителей, которые ждали его возвращения в замке; Катю, с которой должен был встретиться в Нью-Йорке.
Горькая насмешка судьбы: он нашел свое счастье, чтобы тут же его потерять.
Едва «Титаник» поглотили мрачные океанские волны, как спасшиеся на шлюпках и плотах пассажиры ощутили одиночество. Они были совсем одни посреди безбрежных просторов Атлантики. Их лодки окружала непроглядная чернота. Даже звезды потухли.
И время точно остановилось. Шлюпки со спасенными Людьми продолжали свой путь в никуда. Они плыли в полной тишине, которую нарушали душераздирающие крики тех, кто еще держался на воде и звал на помощь.
Катя сидела ни жива ни мертва. Где Лео, удалось ли ему спастись? Все произошло настолько стремительно, что он мог погибнуть под обломками корабля. Девушка не сомневалась, что Лео не сядет в шлюпку до тех пор, пока остается хотя бы небольшой шанс спасти людей.
«Он должен выжить, иначе зачем я его встретила, — убеждала себя Катя. — Он что-нибудь придумает, обязательно придумает».
Сидящая рядом с ней Маша Стеклова нервно закурила. Она затягивалась резко и глубоко. Словно вспомнив о сигаретах, многие последовали ее примеру.
Первый шок прошел.
Теперь пассажирам оставалось только ждать, когда на помощь подоспеет судно. Люди в лодках выглядели весьма своеобразно. Кто-то был в теплой куртке, одна из женщин даже в шубке из искусственного меха, но были и те, кто выскочил на палубу в пижаме или спортивном костюме. С ними делились теплыми вещами, чтобы они не замерзли.
Матрос за веслами что-то громко прокричал в темноту.
— Что он хочет? — спросила Катя Стеклову.
— Он призывает другие шлюпки держаться вместе, так больше шансов спастись.
Катя вздохнула. Увидит ли она Леонида?
— Не знаю, как твой Шавуазье, а вот русский писатель Соболев вряд ли спасется, — произнесла бесцветным тоном Стеклова.
— Что ты говоришь! Какой ужас! — побледнела Катя. — Это же писатель! Но может, он все-таки выжил?
— Этот метеорит угодил в тот отсек, где была его каюта. На все воля Божья. По крайней мере ему удалось избежать публичного позора…
— Какого позора, Маша, о чем ты говоришь? — Катя пристально посмотрела на переводчицу. Не помутился ли у нее рассудок от пережитого?
— Не волнуйся, я в порядке. — Стеклова стряхнула пепел с сигареты. — Теперь можно тебе сказать: роман «Белая звезда» написал не Соболев, а какой-то парень из Екатеринбурга. Соболев же присвоил себе его труды.
— Надо же… — Катя немного помолчала. — Я ведь тоже из Екатеринбурга.
— Сомневаюсь, что ты знакома с автором романа. Кроме «Белой звезды», он ничего не написал. А фамилия его… — Маша наморщила лоб, вспоминая. — Кажется, Лутовинов. Да, точно, Виталий Лутовинов.