— Нет, все было прекрасно. Мне показалось, что я плыву по волнам блаженства.
— Тогда почему бы нам не продолжить это волшебное плавание?
Шавуазье притянул девушку к себе и поцеловал в плечо. Она мягко, но вместе с тем решительно оттолкнула его.
— Мне с тобой действительно очень хорошо, но сейчас я не могу… Ты понимаешь, что я имею в виду…
— Да, я понимаю… — Хотя на самом деле он ничего не понимал.
Леонид наконец взял себя в руки, хотя и не смог скрыть легкой досады.
— Ты на меня не обиделся? — Катя пристально посмотрела на мужчину.
— С какой стати? — пожал плечами Шавуазье.
— Нет, вижу, что обиделся. — Она немного помолчала. — Это я все испортила…
Лео обнял ее и поцеловал нежным поцелуем в губы.
— Глупышка! Ничего ты не испортила. У нас еще все впереди!
— Все еще впереди… — повторила счастливая Катя Шадрина.
Океан лениво катил свои темные волны, а Марину бросало по палубе из стороны в сторону.
«Да, похоже, не рассчитала, хватила лишнего», — промелькнула у нее досадная мысль. Это кьянти показалось ей таким легким, что она пила его как сок. Но не только вино запомнилось ей в этот вечер. Она великолепно провела время в обществе молодого итальянского повесы Джузеппе Ринальдини.
Серебрякова, покачнувшись, едва не сбила с ног пожилого господина в элегантном пальто, чинно прогуливающегося с тросточкой. Он недоуменно посмотрел на девушку поверх очков, словно увидел перед собой редкость.
— Что уставился, старичок? — хохотнула она.
Господин, испугавшись, поспешил ретироваться.
Марина, используя в качестве опоры стенки и поручни, с завидным упрямством продолжала свой непростой путь.
Она, конечно, предпочла бы задержаться у Джузеппе, но он вежливо выставил ее за дверь под тем предлогом, что к нему должны прийти друзья. «А я ему кто, не друг?» — возмутилась Марина. Ее скачущие мысли вдруг переметнулись на француза Шавуазье. «Какого черта он ломался? Неужели эта провинциалка может сравниться со мной?» Она не без удовольствия вспомнила, какой у Шадриной был кислый вид, когда та заметила ее в объятиях Шавуазье.
Марина Серебрякова спускалась по крутой лестнице. Последние метры давались ей с большим трудом.
«Но где она пропадала всю ночь? — неожиданно подумала она. — То есть с кем? Неужели эта юная скромница запрягает сразу пару? Тогда я ей мысленно аплодирую».
Девушку качнуло, и она едва не полетела вниз. Марина стояла, тяжело переводя дыхание.
— Да, давно я так не набиралась, — произнесла она. Ее душил истерический смех. Потом ей захотелось плакать — так ей стало жалко себя. Но она справилась с нервами. А вот и двери ее номера.
— А ведь дошла! — сказала Марина, отдавая себе должное. Она вперилась взором в табличку на двери. Да, именно этот номер ей нужен.
Девушка постучала робко, потом все настойчивее, затем пнула дверь ногой.
— Эй ты, Шадрина, открывай, я все прощу! — Но в ответ — тишина. — Вот сука! Снова кого-то подцепила!
Из номера напротив выглянул мужчина и спросил по-английски, что происходит.
— Ноу проблем, — отозвалась Марина и торопливо зашарила в сумочке в поисках ключа.
Мужчина с любопытством наблюдал за ее действиями.
Девушка попыталась вставить ключ в замок, но у нее ничего не получалось.
— Джузеппе, ты почему меня предал? — обратилась она к любопытному соседу. Тот, покачав головой, поспешил к ней на помощь.
— Ай момент. — Он взял ключ и быстро отворил дверь. — Плиз, мадам.
— Мадемуазель, — вскинула она голову и хотела величественно пройти в номер, но споткнулась о порог и с размаху растянулась на ковре. Дверь за нею захлопнулась. Марина оглянулась. Джузеппе в номере не было.
— Эх, еще один сорвался, — проговорила она, перебираясь с ковра на кровать. Марина вытянула ноги. Красота!
А где все-таки Шадрина? Почему-то эта мысль преследовала ее, не давала покоя. Но вскоре сон окончательно сморил ее.
Ей показалось, что кто-то пытается растолкать ее, но она только отмахнулась:
— Отстань, Катька, не нужен мне твой француз.
На самом деле это был стюард, который пытался разбудить пассажиров.
Леонид и Катя стояли на палубе, облокотившись на поручни.
— Неужели ты подумала, что для меня главное в наших отношениях секс? — возмущенно спросил Шавуазье.
— Нет, Лео, — тихо сказала Катя. — Я так не думала. Мне было хорошо с тобой. Но… я не могу объяснить…
— Не надо ничего объяснять. — Леонид взял ее руку, согревая в своих ладонях. — Как только я закончу дела в о Нью-Йорке, мы сразу же отправимся с тобой во Францию, и я тебя познакомлю с родителями.