— Ну, подожди, ты у меня получишь, — прошипел, скривив губы, Джимми.
Когда ученики двинулись к трапу, мистер Уэбстер, краснолицый мужчина с редеющими волосами, поднял руку.
— Хочу предупредить, что, хотя видеть вас у нас на борту большое удовольствие, вы должны помнить: корабль еще не готов, наносятся последние штрихи. Поэтому я убедительнейше прошу вас держаться одной группой и никуда не отходить.
— Ой!
На этот раз Джимми больше не стал сдерживаться. Он повернулся и влепил Гарри хорошую оплеуху. Тот взвыл от боли и схватился за нос, напрасно пытаясь остановить хлынувшую кровь.
— Я тебя предупреждал! — цыкнул на него Джимми. — Скажешь, нет?
Но не успел он договорить, как его схватили сзади за куртку, выволокли из ряда и поставили перед классом.
Над ним с пылающим лицом возвышался мистер Макдоуэлл.
— Ну, Армстронг! С меня хватит! Ты меня достал!
— Это не я, сэр!
— Не ты заехал в нос Хиггинсу?
— Я, но он колошматил меня по спине.
— Вечно ты валишь все на других, Армстронг, верно?
— Нет, сэр… да… но он…
— От тебя, Армстронг, всегда одни неприятности! Всегда и везде! Отправляйся в автобус!
— Как, сэр?
— Ступай обратно в автобус! Я не дам тебе портить всему классу сегодняшнюю экскурсию! Ты уже подвел своих одноклассников и всю нашу школу! Чего доброго, если тебя пустить на борт, так ты и судно потопишь! Немедленно в автобус!
Джимми задохнулся от ярости. Он ненавидел Гарри Хиггинса, ненавидел мистера Макдоуэлла, ненавидел мистера Уэбстера и почувствовал, что ненавидит и этот новый «Титаник».
Прошел час, но его одноклассников не было видно. Мистер Кармайкл, водитель автобуса, проникся к Джимми сочувствием, выбрался с водительского места и, с трудом управляя своим весьма внушительным туловищем, двинулся к мальчику по проходу.
— Решил, что тебе, верно, скучновато без компаньонов, — сказал он, втискиваясь в сиденье напротив Джимми.
— Спасибо, нет! — смерил его взглядом Джимми.
Кармайкл пропустил его слова мимо ушей.
— Видишь эту штуку? — Он держал в руке цветную брошюру, на обложке которой красовался новый «Титаник». — Оставили мне почитать. Тут все сведения и цифры. Мне приходится с такими вот школами, как твоя, каждый год разъезжать в самые разные места и всюду мне всучивают брошюры. Чтобы я, значит, сидел и ждал в автобусе. — Он начал перелистывать страницы. — Ну, может, поинтересуешься?
— Нет уж!
— А то смотри — здесь написано, сколько это корыто стоило — шестьсот миллионов долларов!
— Плевать!
— А весит он сто сорок две тысячи тонн!
— Ну и пусть!
— Там есть вертолет, каток и киноцентр.
— Мне все равно.
— Пятнадцать палуб!
Джимми зевнул.
— В команде тысяча триста человек…
— Я уже сплю…
— …из шестидесяти пяти стран. Две тысячи пассажиров взойдут на «Титаник», когда он приплывет в Майами.
— Вы не могли бы помолчать? — огрызнулся Джимми. — Пожалуйста!
— А сколько там продовольствия! Пассажирам понадобится тридцать восемь тысяч яиц в неделю. Подумать только!
— Да мне-то что? Заткнитесь, наконец! Пожалуйста!
Несколько мгновений Кармайкл только растерянно моргал. Потом продолжил:
— И все они будут съедать восемнадцать тысяч порций пиццы плюс двенадцать тысяч фунтов цыплят…
— О господи!
Джимми вскочил с места и бросился бегом по проходу. Не ожидавшему такого сюрприза Кармайклу понадобилось какое-то время, чтобы выбраться из сиденья и последовать за ним.
Джимми уставился на панель управления автобусом, соображая, какую кнопку нажать, чтобы открыть двери. Ему хотелось одного — вырваться отсюда, сесть на краю пристани и вдохнуть свежий морской воздух. Но автобус был такой старый и изношенный, что все значки на кнопках, указывающие, какая чем управляет, давно стерлись.
— Не прикасайся к пульту управления! — вопил, топая по проходу, Кармайкл. — Не смей ничего…
Но было поздно! Джимми не стал гадать, какая кнопка управляет дверями, он нажал на все сразу и круто повернулся, уверенный, что выход свободен и он может выскочить из автобуса.
Преподаватели средней школы Восточного Белфаста не называли Джимми Армстронга Везунчиком. Говоря о нем, они обычно прибегали к другим определениям — «этот мерзкий мальчишка», «этот идиот Джимми Армстронг» или просто при виде его вздыхали: «Ну, жди беды!»
Но иногда такое предупреждение приходило на ум и самому Джимми. Например, сейчас, когда он увидел, как в конце длинного школьного коридора в распахнувшиеся двери входит директор школы в сопровождении двух полицейских, а за ними следует водитель автобуса Кармайкл и учитель мистер Макдоуэлл. Джимми ничего не оставалось как подумать: «Ну, жди беды!» Водитель автобуса промок до нитки, мистер Макдоуэлл был так бледен, будто восстал из гроба. У директора только что дым из ушей не валил. Все это не предвещало ничего хорошего.