Выбрать главу

— Я хотела убрать несколько неудачных, а стерла все!

— Ну-ка дай, я взгляну.

Крот взял в руки камеру и очень скоро печально вздохнул.

— Тебе не пришло в голову хотя бы внимательно прочитать инструкцию, прежде чем браться за кнопки?

Клер принялась изучать свои ногти.

— Она читать не умеет! — бросил Джимми.

Клер вздернула голову.

— А ты…

— Прекратите! — Крот посмотрел на Клер и погрозил ей пальцем.

Та прикусила язык.

— Ладно, Клер, снимки исчезли, всякое бывает, ничего страшного, не конец света. Тем не менее я хочу, чтобы газета была готова сегодня к вечеру. Напечатаем несколько экземпляров, и я покажу их капитану. Но помещать статью Джимми о шеф-поваре без фотографий мы не можем. Так что придется тебе, Клер, снова сбегать на кухню, поулыбаться Педрозе и убедить его еще раз попозировать.

— Ладно! Мне и правда ужасно жаль, что так вышло. — Клер взяла камеру и двинулась к дверям. Проходя мимо Джимми, она взглянула на экран компьютера.

— «Шеф» пишется с одним «ф», — прошипела она.

— А слово «идиотка» с одним «т», — прокричал ей вслед Джимми.

10

В холодильнике

Крот был вне себя. С тех пор, как Клер побежала делать новые снимки на кухню, прошел час, а она все не возвращалась. Газету уже напечатали, оставив место только для фотографии повара-португальца. Хотя Джимми понимал, что этот номер газеты всего лишь пробный, что увидят его только капитан да кое-кто из команды, он тем не менее очень волновался, ведь в газете была помещена его статья. Крот ее прочитал, выбросил кое-какие параграфы, что-то поменял местами, но остался более чем доволен.

— Джимми, сынок, — сказал он, — по-моему, у тебя талант.

Джимми пожал плечами.

— Ну уж прямо… — пробормотал он.

За два года, проведенных в средней школе Восточного Белфаста, никто никогда даже не предположил, что у Джимми может быть какой-нибудь талант. Разве что талант учинять беспорядки.

— Куда же провалилась эта девица?

— Небось опять ногти красит, — проворчал Джимми. — Или денежки отправилась пересчитывать.

Крот оставил его слова без внимания.

— Послушай, Джимми, окажи мне услугу, сбегай на кухню и проверь, там она или нет. Может, старается сделать своей камерой какой-то умопомрачительный снимок, так ты скажи ей, что сейчас на это нет времени. Мне надо идти показывать газету. Верни эту дурочку сейчас же!

Если бы дома кто-то попросил Джимми оказать услугу, он либо сообщил бы этому человеку, в каком направлении тому убираться, либо потребовал бы плату вперед, а может, и вообще пропустил просьбу мимо ушей. Но здесь другое дело. Он хотел видеть результаты своего труда. Он хотел видеть напечатанной свою фамилию. Он хотел прочесть статью, подписанную Джимми Армстронгом. А пока не отыщется Клер с фотографиями, никакой газеты не будет.

Но в кухне он Клер не нашел. Педроза рявкнул, что она была, да вышла, и велел Джимми убираться, потому что он занят. Тогда Джимми поднялся на десятый этаж к каютам, которые занимало семейство Стэнфордов. Дверь одной из них была открыта, и Джимми увидел на балконе мать Клер. Он постучал, но, не получив ответа, вошел. Перед матерью Клер стоял мольберт и она рисовала заход солнца, из-за шума ветра она не слышала шагов Джимми и, когда он приблизился, чуть не упала со стула.

— Простите, — сказал Джимми, — я ищу Клер.

— А что, перед тем как войти в комнату, надо стучать, ты никогда не слышал? — спросила миссис Стэнфорд.

— Я стучал.

Она с пристрастием оглядела его с ног до головы.

— Ты тот самый беглец, да?

Джимми пожал плечами.

— Расскажи мне, почему ты убежал из дому?

— Не почему!

— Нет, ты должен был от чего-то скрыться. Иначе зачем убегать?

— Это получилось случайно.

— Думаю, что мальчик, убежавший по какой-то причине, внушал бы мне уважение, а убежавшего случайно я вряд ли стану уважать.

Джимми прищурился.

— Вы не видели Клер?

— Она промелькнула здесь пару минут назад, ворвалась и тут же вылетела.

— Не знаете, куда она побежала?

— Ну откуда мне знать? Я последняя, кому она что-то рассказывает. И хочу предупредить вас, молодой человек, Клер и так невыносима, не доводите ее до крайности. Я знаю таких, как вы.

Джимми стоял молча. Он был вполне уверен, что таких, как он, мать Клер не знает, а уж о нем самом и вообще не имеет представления. Он показал на мольберт.

— Вы давно рисуете?

— Всю жизнь, дитя мое, всю жизнь!

— Надо же, раз так давно, могли бы рисовать и получше!

И Джимми поспешно ретировался.