Но как тогда понять рассказ Клер? Что за семейство она, по ее утверждениям, видела в холодильнике? Зачем ей было все это выдумывать? Чтобы привлечь внимание? Неужто она такая уж испорченная?
Вечером Джимми, лежащего в постели, навестил капитан Смит. Он сказал, что весь корабль тщательно обыскали, но никаких безбилетников обнаружено не было.
Джимми возразил, что вот же он сумел продержаться незамеченным несколько дней, может, и этим такое удалось?
— Но Клер утверждает, что их было человек девять-десять, да еще с маленькими детьми! Нет, Джимми, Педроза не смог бы их прятать.
— Но мы видели отпечаток детской ладони.
— Верно! Не забывай только, что на «Титанике» побывало несколько школьных экскурсий. И все попадали на корабль через кухню. Ты не допускаешь, что этот отпечаток мог оставить какой-нибудь неряха-школьник?
Джимми вздохнул.
Он просто не знал, что и думать о Клер. Конечно, сначала они цапались, но потом стали относиться друг к другу потеплей. Даже когда замерзали в холодильнике. Но, может, там и не могло быть иначе. Ну а теперь они спасены, однако Клер не спешит навестить его. Капитан Смит, на свой манер, предостерег его насчет Клер. А уж Крот и вовсе называл вещи своими именами. Ведь у Джимми богатый опыт вляпываться в неприятности. Стоит ли ему связываться с особой, которая еще лучше него умеет эти неприятности создавать? Чего Джимми только ни вытворял в Белфасте, но ему ни разу не случалось как-то серьезно пострадать. А тут через пару часов, проведенных с Клер в редакции, он чуть не замерз насмерть.
Одно только его радовало — работа с газетой, а уж когда капитан Смит упомянул о газете и похвалил его статью, Джимми прямо расцвел. Он понимал, что газетка совсем незначительная, но видеть в ней свое имя — это чувство ни с чем не сравнится! До прибытия в Майами остается всего два дня и в каждый из этих дней должен выходить свежий номер газеты. Джимми решил не задерживаясь браться за работу.
Доктор Хилл дважды пресекал попытки Джимми удрать из лазарета. В конце концов Джимми примирился с тем, что придется провести здесь всю ночь, и покорно лег спать. Наутро он рано встал, чувствуя себя вполне бодрым, и поскольку поблизости никого не было, устремился прямо в редакцию газеты. Но только он собрался войти туда, как оттуда вышел доктор Хилл. Оба удивились при виде друг друга, и доктор Хилл сразу загородил собой дверь.
— Но мне совсем хорошо, — воскликнул Джимми. — Правда, я вполне здоров!
— Дело не в тебе Джимми, Кроту плохо.
— Да?
— Лучше беги по своим делам.
— Но мое дело здесь.
— Может быть, но Крот не способен с тобой заниматься. Иди.
— Мне не надо никакой помощи! Я сам знаю, что делать.
Доктор Хилл с досадой вздохнул.
— Джимми! Ты знаешь, в чем состоит болезнь Крота?
— Кроме того, что у него нет ног?
Доктор терпеливо кивнул.
— Ну, наверно, глаза у него слабые, давление, ну и… не знаю…
Доктор Хилл, бросил взгляд в один конец коридора, потом в другой, затолкал Джимми в редакцию и закрыл дверь.
— Слушай, Джимми, ты знаешь, что это — последний рейс Крота?
— Да, он говорил, — сказал Джимми, — и что если не сможет выполнять свою работу, то не получит…
— Пенсию. Вот именно. И я, как могу, покрываю его. Но у меня много других дел. А ты знаешь, как называется его болезнь?
Джимми пожал плечами.
— Крот — алкоголик, Джимми.
— Да? А я уж подумал, у него какой-нибудь рак или что-то сердечное… какая-то серьезная болезнь.
— Это как раз и есть серьезная болезнь, Джимми. Только тем, кто ею болеет, никто не сочувствует. Если ты и правда можешь выпустить эту газету без него, принимайся за дело. Потому что Крот никуда сейчас не годится. А капитан ждет, что сегодня вечером ему покажут завтрашний номер. Ну как? Ты мог бы с этим справиться?
Джимми покачал головой, — по правде говоря, он не представлял, сможет или нет. До сих пор он только написал передовицу и небольшое сообщение, помещенное на одной из внутренних страниц «Таймс», а ведь страниц-то должно быть по крайней мере десять и все их надо заполнить.
Доктор Хилл посмотрел на дверь спальни.
— Сейчас он будет спать, надеюсь, долго и, если ты действительно сможешь его подменить, это будет замечательно. Так я могу на тебя положиться?
Еще никогда в жизни, никто не полагался на Джимми, надеясь, что он выполнит чью-то просьбу. А если кто и полагался, то потом испытывал глубокое разочарование. Будучи совершенно честен сам с собой и руководствуясь самыми лучшими намерениями, Джимми с трудом выдавил из себя: «Пожалуй».