Пожалуй, он несколько запоздал, однако необходимо принять во внимание то, что Лоу позже объяснял американскому сенатору Смиту:
— Вы должны помнить, что нам не удается по-настоящему высыпаться, поэтому если мы засыпаем, то спим как убитые.
Второй помощник капитана Лайтоллер тоже опоздал, но совершенно по другой причине. Как и Лоу, он был свободен от вахты и спал в своей койке в момент столкновения с айсбергом, но мгновенно проснулся и как был, босиком, выбежал на шлюпочную палубу узнать, что стряслось. По обоим бортам судна ничего нельзя было увидеть; лишь на правом крыле мостика он с трудом различил стоящих там капитана Смита и первого помощника Мэрдока; они тоже пристально вглядывались в ночную тьму. Лайтоллер возвратился в каюту и стал решать, как ему поступить. Несомненно, с судном произошло что-то неладное — сначала этот толчок, а потом остановка машины. Но все же он, Лайтоллер, в данный момент вахты не несет, и пока его не позовут, все это его не касается. Если он понадобится, за ним пришлют. А когда за ним пойдут, он должен находиться там, где его будут искать. Лайтоллер снова лег в постель и не смыкая глаз стал ждать.
Прошло 5, 15, 30 минут. Теперь он мог слышать рев стравливаемого пара, усиливающийся гомон людских голосов, лязг механизмов. В 0 часов 10 минут к нему в каюту наконец ворвался четвертый помощник капитана Бокс- холл:
Знаете, мы столкнулись с айсбергом.
Я знаю, что мы с чем-то столкнулись, — отвечал Лайтоллер, вставая и начиная одеваться.
В почтовой кладовой вода уже дошла до палубы F, — продолжал Боксхолл, чтобы немного подогнать своего собеседника, но тот в этом не нуждался, он уже был готов к выходу на палубу. Невозмутимый, прилежный и исполнительный, осмотрительный Лайтоллер отлично знал службу. Это был превосходный второй помощник.
На шлюпочной палубе матросы начали готовить к спуску 16 деревянных спасательных шлюпок. Их было по восемь с каждого борта: группами по четыре в носовой и кормовой частях шлюпочной палубы. Шлюпки нумеровались от носа в корму, по левому борту — четные, по правому — нечетные. Кроме того, на палубе находились четыре складные парусиновые шлюпки, известные под названием «энгльгардтов». Их можно было подвесить к пустым шлюпбалкам после спуска на воду двух носовых шлюпок. Эти складные «парусинки» обозначались литерами А, В, С и D.Вместе все указанные плавсредства могли вместить 1178 человек, а на борту «Титаника» в эту воскресную ночь находилось 2207 человек.
О таком несоответствии не знал никто из пассажиров, о нем было известно лишь немногим членам экипажа, но и большинство посвященных не придавало этому никакого значения. «Титаник» был непотопляемым. Все говорили об этом. Когда миссис Элберт Колдуэлл наблюдала за тем, как матросы в Саутгемптоне грузят багаж на «Титаник», она спросила у одного из них:
Правда ли, что это судно непотопляемое?
Истинная правда, мэм, — последовал ответ, — сам господь не мог бы потопить этот корабль.
И вот теперь пассажиры смирно стоят на шлюпочной палубе; они спокойны, но совершенно не знают, что им делать. Шлюпочные учения на «Титанике» не проводились. Для пассажиров не было предусмотрено расписаний по шлюпочной тревоге. У членов экипажа такие расписания были, но никто не удосужился хотя бы взглянуть в них, и теперь экипаж, если можно так выразиться, играл по слуху, а не по нотам; казалось, однако, люди интуитивно знают, где они нужны и что необходимо делать — сказывались годы подчинения строгой дисциплине.
У каждой шлюпки копошились небольшие кучки людей. Одни снимали брезентовые чехлы, убирали мачты и ненужные предметы снабжения, укладывали в шлюпки фонари и жестянки с галетами. Другие стояли у шлюпбалок, прилаживая рукоятки и разматывая тросы. Одна за другой стали поворачиваться рукоятки, заскрипели шлюпбалки, завизжали тали, и шлюпки медленно повываливались за борт. Затем матросы стали травить тросы шлюпталей так, чтобы каждая шлюпка остановилась на уровне шлюпочной палубы или, как это было в нескольких случаях, на уровне прогулочной палубы А, расположенной непосредственно под шлюпочной.
Эвакуация пассажиров разворачивалась медленно. Второй помощник капитана Лайтоллер, в чьем ведении находился левый борт, был сторонником строгого соблюдения субординации, а старший помощник Уайлд, которому он в данный момент подчинялся, никак не хотел торопиться. Когда Лайтоллер спросил у него разрешения вывалить шлюпки за борт, Уайлд ответил: