Безразличным становится всё,
И сны смешиваются с явью,
И вот, наконец, тот самый зов!
Зовёт наверх, душу мою обезьянью.
Я вовсе не опечален,
Наоборот, очень этому рад
Я дождался, мой корабль наконец отчален
И не преграда мне, из слов ваших град.
Я выше всех теперь на несколько жизней
Да знаю я, что гордость-грех
Но вам бы, надо быть чуть менее капризней
Ведь вы мне жалобы, а я в ответ вам смех.
Почему вы пали так низко?
Почему вы пали так низко?
И неужели, туда же и я.
Затанцевали в головах ваших тараканы диско
И вы глушите музыку, остановиться моля.
В такую бездонную пропасть каждый мог бы попасть,
Но почему то именно вы решили,
По своей же воли, туда упасть.
И шумят тараканы, терзает головная боль!
Неужто нравится им, бессовестным
Сыпать на рану соль?
Закрывая глаза, затыкая уши
Вы пытаетесь от них убежать,
Споткнувшись и после очнувшись
Летите в бездну, откуда выхода не отыскать.
И вы ведь сами выбрали путь такой,
Здесь паразитов не обвинишь,
И нету для вас дороги, к сожаление, иной
Раз уж в голове каша, что хуже, чем тишь.
Я привязан невидимой нитью
…
Я привязан невидимой нитью к этому стулу.
Когда-то в детстве, за обедом, я на нем сидел.
Я помню, год назад, ближе к июлю,
Заметил вдруг, как сильно поседел.
Я бы покинул родину свою,
Да вот не знаю, где она на самом деле.
Конечно, гимн страны своей я вам спою,
И за семью готов расстрелянным быть на расстреле.
Но нет места такового в которое я мог бы улететь
Так сложно встать мне с чертового стула.
Суждено на нем мне сидя постареть.
(Хотя на деле, честно, душа моя б рискнула.)
Неужто, Родиной своею,
Я мог назвать бы этот стул?
Не верю, вам, клянусь, не верю!
Вот встал с него я, и отшвырнул.
Изумительный мир
Так красив наш изумительный мир
Когда нет в округе людей
Им только дай повод попасть на пир
И они насыплют тебе в душу камней.
А так хочется порой уединиться
В холодных горах и густых лесах
Я отклоняю любое предложение напиться
Лишь бы одним затеряться в снегах.
Я не согласен идти по ваши следам
Пусть их метель заметёт к черту.
Я лучше пойду по звериным стопам
Даже если лицо превратится в морду.
Спуск
За окном все так же снежно,
А я пью одна за другой.
Ты своею рукою гладишь меня нежно.
И мне нравится, что в баре только мы с тобой.
Наш спуск, длинною в вечность,
И мы скатываемся с него без лыж.
Ты хорошо изучила местность,
И кроме нашей горы, тебе не нужно других.
Я смотрю на твои засыпанные снегом ресницы,
И не понимаю зачем ты нанесла на них тушь.
Ведь снова слезами наполнятся твои глазницы,
И слово «сохрани» превратится в «разрушь».
Крысиные бега
Такой убогой мне кажется жизнь.
И такими жалкими мне видятся люди
У нас у всех так много в жизни кривизн
Но мы следуем каждой своей в голове причуде.
Не побывав на войне, мы кричим, как это страшно
А в поле боя, кричим, гуманность уже маловажна.
Не познав каких-то вершин, мы плачем, как это трудно
А оказавшись на вышине, плачем, как тут оказалось безлюдно.
Такой убогой мне кажется жизнь,
Такими жалкими мне видятся люди,
Мы все, незаконченный богом организм,
Страдающий от невзгод, вечно плача от разбитой посуды.
Тихо говорящий…
Тихо говорящий и громко молчащий человек,
Не следует животным инстинктам.
Живет для себя, подражая урокам библиотек.
И не поддаётся всемирным конфликтам.
Тихо говорящий и громко молчащий человек,
Попал не в то место, не в удобное время.
Совершил из тихого существования побег
И сам не заметив, посеял не то семя.
Тихо говорящий и громко молчащий человек.
Превратил жизнь в бесконечную вечеринку.
Он запер боль в себе навек
Замок заржавел, здесь уже не властна никакая починка.
Громко говорящий и тихо молчащий человек,
Привыкает теперь жить с вечным смрадом;
Пренебрёг принципами жития своего,