— Хороших люди нынче большая редкость… чаще бывают адекватные и чрезмерно говнистые. Я склоняюсь к тому, что в тебе всё же больше хорошего, чем плохого. — взял я её за руку и повёл на кухню замка.
На кухне как раз пекли пироги, и я взял парочку положив их на кухонный столик. Энни не медля набросилась на них, засовывая новый кусок пирога в рот, очень быстро прожевывая и приступая к следующему.
— А у тебя прямо зверский аппетит проснулся? — хмыкнул я и дал ей стакана воды, а то Энни поперхнулась куском пирога.
— Как бы ты себя чувствовал, если столько времени проторчал в гребаном кристалле? — осушила она стакан до дна и продолжила жевать с удвоенной скоростью.
Глава 34
Азиаты
— Ну как. Наелась? — вежливо спросил я Энни.
— Что ты собираешься делать, когда сюда прибудет армия Марлии? Используешь Гул? — покончила она с последним куском, запив его молоком.
Блин… а почему, почти каждый мой разговор с симпатичной и странной девушкой, начинается на кухне?
— Нет… если я и использую Гул Земли, то только в самом крайнем случае… или чтобы запугать людишек, дабы они больше не вздумали соваться на мой остров. Идём. — взял я её под руку и увёл в мою старую комнату, которую после меня никто так и не обжил.
— Ты так уверен, в своей победе? — скептически отнеслась она к моему заявлению, но руку не отдернула, позволив привезти её в комнату, где мы можем поговорить в более приватной обстановке.
— Вас же отправили сюда, как раз из-за страха перед силой Прародителя… а ещё из жадности, позарившись на местные ресурсы. — обозначил я изначальные цели визита Воинов. — Энни, я не стал убивать тебя только из-за того, что я испытываю к тебе симпатию.
— Знаю. Ты уже говорил. — сухо проговорила она, но я видел, что ей было неудобно и неловко, когда начинался разговор о чувствах.
— Если ты хочешь сбежать с острова, то вперед. Я даже не буду блокировать твою силу титана. — показал я пальцем на окно, которое Энни спокойно может выбить и выпрыгнуть через него.
— Ты не врёшь?
— И почему ты так решила? Я уже говорил, твой титан для меня бесполезен. Можешь вернутся обратно в Марлию, в своё гетто, но не забывай, там тебя ждёт участь похуже чем здесь. — констатировал я очевидный факт. Марлийцами не нужны бесполезные и слабые Воины, провалившие крайне важную миссию.
— Меня скормят другому воину. — проговорила она вслух, повернувшись к окну с задумчивым выражением лица. — Почему ты так яро пытаешься защитить меня? И ты и я, мы же скоро умрём, забыл? Проклятье Имир?
— Проклятье на то и проклятье, его можно снять, если знать как. — аккуратно поправил я её чёлку. — Я не собираюсь подыхать из-за такой глупости и тебе не дам погибнуть.
— Я бы сказала, что ты говоришь глупости, ведь до тебя и меня было много шифтеров и никто из них не жил больше тринадцати лет… Но ты постоянно делаешь то, чего никто не может. — сказала она очевидную вещь, смотря на меня с небольшим румянцем на щеках.
— Даже если у меня не получится, какой смысл прожить остаток жизни безвольным рабом, которого все кличут почётным солдатом, а за спиной поливают помоями? — сказал я про отношение к Воинам, то есть такое же предвзятое. — Это даже жизнью назвать можно с трудом. Не лучше ли прожить на всю катушку, ни о чем не жалея?
— В день атаки на Трост, я видела мёртвые тела, растерзанные титанами… тех, с кем мы вместе учились в кадетском корпусе. Я стояла над их трупами и просила прощения, хотя и прекрасно знала, что мне поздно раскаиваться и делать другой выбор. — рассказала Энни, фоня во всё стороны скорбью и печалью.
— Ты чувствуешь себя виноватой в этом… чтож, никто из нас не святой. Мы с тобой убийцы, и стоим друг друга. Ты убивала, без прямого участия, жителей острова, а я убил твоих товарищей и убью ещё больше. Я сожрал Бертольда, а ведь он любил тебя и даже в момент своей смерти, думал о тебе и Райнере, взывая к вам о помощи.
— Зачем ты мне это говоришь? — недоуменно спросила Энни.
— Я это к тому, что тебе от меня никак не отвертеться, Энни. Ты конечно можешь бежать обратно домой, но я не дам тебе быть заживо съеденной. Я буду преследовать тебя всегда… и твою попку. — положил я руки на её задницу и потянулся к ней, кротко целуя ошарашенную Энни в губы.
У обычного шифтера, после поглощения другого может наблюдаться несвойственное ему поведение. К примеру ему может начать нравится то, что он раньше ненавидел. Всё из-за воспоминаний, эмоций и чувств прошлого обладателя титана. Правда, мне такое не грозит, ведь мой разум и душа гораздо сильнее каких-то отдельных кусков человеческой души. Однако поглощенные эмоции Бертольда, всё же в какой-то степени повлияли на меня, больше подогрев интерес к Энни.