Малой спрашивал: " Ба, а чего эт у соседки яблоки есть, а у нас нет? "
– Дак неурожайный год выдался, милый, – в подтверждение ее слов за забором под тяжестью спелых "Мантетов" захрустела и рухнула в траву большая обсыпанная яблоками ветка.
– Ох, бережливость моя!… – сокрушалась бабка, пряча в комод завернутые в тряпицу денежки.
Решила Валентина наведаться в дальний лесок поутру, помнила она еще с детства какие там места плодовитые. Укладываясь спать вспоминала, как с мамкой еще ребенком, каждую кочку, каждый бугорочек там облазила на коленках и вкус сочных спелых ягод, тающих во рту вспомнила, хоть вскакивай да беги ночью ягоду собирать. А еще вспомнила бабка, как зять очень уважает эту ягодку в настоечке. Затемно, прихватив две огромные плетенки, отправилась Валентина на незамысловатый промысел.
Солнце еще только собиралось оторваться от горизонта, а у Валентины уже обе корзинки были доверху забиты блестящей от росы клюквой. Тяжелые корзинки бабка поднять не смогла и тоском, как могла, тянула за собой по траве. Умаявшись, она решила, наконец, перевести дух, да от увиденного плашмя упала в высокую траву. Не более чем в километре от нее по полю шла внушительная процессия. И не было бы ничего в этой процессии вызывающего, если бы не знакомый цвет арестантских роб с белыми нашивками номеров.
– Батюшки, убежали! – запричитала Валентина, припомнив, как пару лет назад из расположенной неподалеку колонии сбежали трое опасных преступников. Правда, их сразу поймали, найдя пьяными в местном магазине, но – то трое зеков, а тут, не иначе целый взвод. Организованный массовый побег.
– Что же делать-то? – запричитала бабка, в растерянности ползая от корзинки к корзинке по стерне. Кого звать? Милицию? Полицию? Кому звонить? Звонить!
Валентина вспомнила, что телефон подаренный дочкой с ней. Валентина набрала номер полиции и услышала длинные гудки. На нее накатила волна отчаяния. Возникло непреодолимое желание превратиться в бабочку, или кузнечика… на худой конец, она была согласна даже на червяка, но только чтобы прямо сейчас и, оказаться подальше от этого распроклятого места, а уж если бы и корзинки с ягодой дома очутились…
Инстинктивно руки стали царапать мягкую, рыхлую землю. Еще бы немного и баба Валя непременно бы выкопала окоп в полный профиль, но тут из телефона, отвлекая ее от дела донеслось: " 131 отделение полиции… Слушаю Вас!"
– Сбежали! – запричитала Валентина, заключенные из колонии под "Погорями"!
– Заключенные? Из-под "Погорей"? – удивленно переспросила трубка.
– Они тут недалече в лесочке, человек сорок, может поболе… Сынок приезжайте …
В дежурку заглянуло широкое, веснушчатое лицо сержанта.
– Ну, ты готов? Опоздаем к клеву!
Дежурный взглянул на часы.
– Тут сигнал поступил, надо бы проверить.
Лицо сержанта исчезло и снова возникло в дверном проеме: " Удочки не забудь, как в прошлый раз!".
Дежурный кивнул, накручивая диск на допотопном телефонном аппарате.
– ФГУ № 13? – поинтересовался дежурный. Сигнальчик поступил. У вас извиняюсь, заключенные побег не совершали? Нет? Ясно!
Дежурный скинул китель и, повесив его на спинку стула, схватил стоящие в углу удочки и засеменил к поджидающему его под окном полицейскому "Уазику".
Бросив корзинки на произвол судьбы, бабка, спасая свою жизнь, ползла на карачках домой. И до дома то оставалось проползти совсем ничего, километров семь, но тут она уперлась в чьи-то кирзовые сапожищи воняющие гуталином.
– Мамаш, ты чего ползаешь то? – раздался сверху чей-то сиплый, прокуренный голос и чьи-то сильные руки подхватили женщину и, крутанув в воздухе, поставили на ноги.
– Грибы собираю, – соврала Валентина и в доказательство достала из кармана кофты несколько подберезовиков, которые она не смогла просто так бросить в лесу.
– Ты это, мать… ты тут зэков не встречала? – спросил здоровый детина с крепкой как у быка шеей. Ищем мы их…
И только тут бабка Валентина заметила, что на детине была не тюремная роба, а армейская спецовка, раскрашенная в защитный зеленый цвет. А за его спиной, растянувшись по полю широкой цепью, внимательно осматривая каждый кустик, шли мужики в такой же форме.
– Ищите зэков?! Так вон тама они, – замахав руками, словно вертолет лопастями обрадовалась она.
– Иди-ка ты лучше домой, мать… от греха подальше, – сплевывая окурок в траву посоветовал детина.
Долго упрашивать бабку Валю не пришлось. Она ринулась домой по самому короткому из возможных путей – через густые заросли дикого терновника. Уже через час она стояла у своей калитки, в разодранной на лоскуты одежде, поцарапанная, но счастливая, что удалось живой и почти невредимой убежать от смертушки.