День у Володи Сердобина выдался не самый удачный. То есть, если вдуматься, ему определенным образом даже повезло, но можно ли назвать везением работу в ночь на понедельник? Да и повод для этого был далеко не радостным: Викентий Станиславович прошлым утром сказал, что Сережа Гордеев будет мать хоронить, так что если он «свободен в воскресенье», то к зарплате добавится сразу три рубля. Вообще-то работа «помощником истопника» была не самой трудной, а работа исключительно в ночные смены еще в принципе давала определенное время днем, когда можно было и в библиотеку зайти — но если работать по полторы смены (за что отдельное спасибо Викентию Станиславовичу, ведь куда как лучше получать не двадцать четыре, а тридцать шесть рублей в месяц), то почему-то днем в библиотеку не особо и тянет…
Работа в воскресные ночи оплачивалась «по особому тарифу» — потому что кочегары в эти ночи не работали и приходилось истопникам за котлом следить а их помощникам «работать за двоих», и ни Володя, ни Сережа от такого приработка никогда не отказывались: нужно ведь семьи кормить, а другой работы «пораженцам» было не найти. Но оба парня все чаще задумывались о том, что в родной стране им ничего уже хорошего не светит, и останавливало их лишь то, что денег на переезд у них не было.
Когда в начале десятого Володя дошел до дома, он в очередной раз задумался о том, где еще можно заработать на билеты хотя бы до Вены, но додумать эту мысль не успел: после короткого стука в дверь в комнату, не дожидаясь ответа, вошла какая-то молодая женщина и Володя с недовольством подумал, что опять он забыл закрыть щеколду.
— Владимир Семенович? Мне вас порекомендовал один человек, и я бы хотела получить от вас ответ на простой вопрос: вы можете провести карбоксилирование фенола?
Володя немного удивился явной неуместности вопроса, но мозг сам выдавил ответ:
— Если напрямую, то нет: мне кажется, что фенол карбоксильную группу присоединить не сможет.
— Ну непосредственно конечно, а как насчет фенолята натрия? Ну, я думаю натрия, хотя могу и ошибаться.
— Через фенолят щелочного металла? А вы знаете, это выглядит… полной уверенности нет, но попробовать определенно стоит. Вы правы, если идти таким путем, то вполне может и получиться… то есть наверняка получится, ведь в Германии именно так делают. Но вам-то зачем это?
— Да, именно для этого. Так, собирайтесь, поедете со мной, — женщина огляделась и, обратив внимание на сжавшуюся в углу Володину сестру Дину, добавила: — и семью забирайте. Так, а где ваша мать?
— На работе она, и я не знаю где она работает, — испуганно ответил Володя, сохраняя надежду, что хоть мать останется на воле. Хотя если заберут сестру…
— Глупости всё это, — улыбнулась странная гостья, — я знаю где, но она уже там не работает. Её скоро привезут… просто я думала, что уже привезли, но ты не переживай. Я не арестовывать вас приехала, а предлагаю работу. Хорошую, зарплата у нас будет… ну, по началу, думаю, рублей сто пятьдесят. Девочка, ты где учишься? — обратилась она к сестре.
— Нигде она не учится, — резко ответил Володя, — да и вы с работой передумаете: мы же пораженцы…
— Что не учится, это безобразие, а поражать в правах внука того, кто на поле боя за подвиг титул получил — вообще идиотизм. Тем более что титулы законом отменены… У вас тут все ваши вещи? — она оглядела комнату.
Похоже, дамочке точно плевать на титул, да и знает она о нем всё, так что о работе она всерьез говорит, — подумал Володя, но его подозрения по поводу истинной цели этого странного визита лишь усилились. Но даже если его собрались арестовывать… у матери работа есть, они с сестрой с голоду не помрут — да и всегда для них останется возможность уехать в родную деревушку на Псковщине:
— Нет, большую часть соседи себе забрали.
— Какие соседи? — не то, чтобы удивилась, а просто уточнила гостья.
— Которых к нам большевики подселили.
— Это нехорошо… что соседи вещи ваши забрали, нехорошо. — Она открыла дверь в прихожую и громко кого-то позвала: — Так, ребята, помогайте все упаковывать, — а затем, повернувшись к Володе, с улыбкой (и очень злобной улыбкой, как показалось парню) позвала его с собой: — Пойдемте, посмотрим, где еще ваши вещи хранятся…
Первая дверь открылась практически мгновенно: Володя был убежден, что жившая там Маргарита Львовна вероятно решила, что наконец-то надоедливых соседей выселяют и набившимся в прихожую мужчинам в гимнастерках потребовались понятые. Он знал, что ее муж, работающий в милиции, в службе охраны музеев, неоднократно уже писал заявления на выселение «классово чуждого элемента». Но ее ожидания явно не оправдались: