— И ты решил, что обед для них важнее твоих вопросов!
— Да нет. Они за обедом как раз обсуждали то, что им интересно было: проблемы транспортной блокады Британии. То есть они всерьез решали, что мы должны еще сделать, чтобы в Британию не пропустить больше ни одного судна, и чтобы нам за это ничего не было!
— Это как? Нам до этой Британии еще…
— По их расчетам, как я понял, до того, как мы сможем все это проделать, чуть меньше двух лет. То есть, примерно за это время мы Германию разгромим, плацдармы в ныне оккупированной Франции займем… И за эти два года они всерьез собираются выстроить несколько самолетов дальней радиолокационной разведки, для Ильюшинских бомбардировщиков разработать какие-то крылатые противокорабельные ракеты… Да, еще Кузнецову выстроить новый флот, с помощью которого наши моряки отвоюют Оркнейские и, возможно, Шетландские острова для размещения там наших передовых баз и обеспечат их бесперебойное снабжение.
— Интересно у них фантазия работает!
— Очень. Причем обсуждали все это они как данность, Ольга Дмитриевна тут же прикидывала, что наша экономика потянет, а что нет. Именно так: не можно ли сделать то или это, а справится ли экономика с дополнительными нагрузками! Но меня даже не это смутило…
— Раз начал говорить, то рассказывай всё.
— Я и рассказываю, просто задумался, как бы пояснее выразиться. Помнишь, я тебе «Характеристики» приносил?
— Такое забудешь!
— Я думаю, у них на самом деле таких «характеристик» во много раз больше уже составлено. В обсуждении они свободно упоминали разных товарищей, о которых я и не слышал — и о которых, я потом специально уточнял — и во всем НКГБ никто не слышал. А они об этих людях говорили как об общих знакомых: никто не спрашивал «а кто это Лозино-Лозинский» или «а чем занимается Бальмонт». Я просто эти фамилии запомнил, особенно вторую…
— Да уж, фамилия редкая, но все же довольно известная.
— Им — так точно известная: когда кто-то этого Бальмонта упомянул, Ирина Алексеевна сказала «забудь, мальчику еще шестнадцати нет». Я проверил: у селекционера овец Владимира Бальмонта есть сын, как раз Борис. И ему осенью пятнадцать будет. И, хотя неизвестно, кем он вырастет, они его уже где-то в своих планах учитывают. При том, что он с отцом вообще в Алма-Ате живет. Или полковник Неделин Митрофан, который сейчас в Иране артиллерией командует: товарищ Сухов почему-то его рассматривает как будущего командующего ракетными войсками…
— А этот, Лозинский… как его?
— Лозино-Лозинский. Ну про этого-то ясно, откуда они его знают: он в КБ Люльки работает, с прошлого года ведущим инженером. И одновременно у Гуревича самолеты конструирует, точнее, как раз двигатели Люльки к самолетам Михаила Иосифовича приспосабливает. А вот обо всех прочих: ну не могут же они знать о каждом полковнике в РККА!
— И о каждом мальчишке в Казахстане, да… Но ведь знают!
— Я все же думаю, что не о каждом. Мне кажется, что они придумали какую-то методику по определению людского потенциала… Ведь Светлана Юрьевна в наркомпросе кто?
— Никто она в Наркомпросе. Консультант от НКГБ.
— Но наркомпрос выполняет все ее рекомендации. И, по сути, все школы страны делают то, что она говорит. Конечно, они еще много чего делают, но если представить, что из школ им поступает какая-то информация, они ее анализируют, просеивают…
— Мы так скоро договоримся до того, что их нам лично господь бог послал.
— И этого исключить нельзя. В смысле, я же пытался, но никакой информации о том, кто они и откуда, найти не удалось. Вообще ничего о них неизвестно до двадцать шестого года!
— Вы, мне кажется, не там искали. Поговорите с комбригом Потаповым, он в тридцать восьмом в отставку по возрасту вышел, но жив еще и довольно бодр. Он, конечно, в царское время по Европе работал, но и к руководству квартирмейстерской службы Кавказского военного округа отношение имел самое непосредственное.
— А квартирмейстеры-то тут при чем? И кавказский округ?
— А при том, что еще Ванновский нарезал именно этой службе задачи по внешней разведке и контрразведке. Точнее, он эти службы и назвал «квартирмейстерскими» для конспирации финансирования. А все эти парни — ну и женщины, конечно — они, конечно, не разведчики Ванновского, но, я практически убежден, дети таковых. Правильно воспитанные дети. Обрати внимание: из разведки на сторону белых в Гражданскую ни один офицер не перешел, потому что они работали за Державу, а не за власть. И к власти часто относились… Николай Михайлович Потапов, как и эти, из девятки, тоже наотрез отказался от вступления в партию — но служил Державе верно пока сил хватало. А Кавказский округ — может там что-то про узбечку нашу известно было? В Европе-то их всяко не жалуют.