109.
Княгиня Кателангена,
не находя покоя,
с любовью боролась.
Нет безнадежней боя.
Видит ее тетка: томится дева;
угадав, что таит она,
ужаснулась королева.
110.
Как ранним утром
розы от росы нежной,
глаза и уста краснеют
от любви неизбежной;
не может скрыть она, девственная обитель,
что в ней любовь
и любим ею отрок-воитель.
111.
Говорит королева,
томясь любовью печальной:
«Ты, дитя Шуазианы!
Увы мне, многострадальной!
По анжувейнцу я сама тоскую;
к моей боли
присовокупляешь ты боль другую.
112.
Ради земли, ради людей
скажи, что тебя огорчило,
какое горе
жизнь твою омрачило,
почему не хочешь ты моих утешений?
Солнечный цвет щек твоих
поблек от каких лишений?
113.
Скорбишь ты, дева,
а скорбь живет и на тронах.
Сжалься надо мной
при моих трех коронах.
От тебя тревоги моей не скрою.
Не успокоюсь,
пока не скажешь мне, что с тобою».
114.
«Я скажу тебе,
почему мне неспокойно,
хоть говорить об этом,
быть может, не совсем пристойно;
милая моя пестунья, обе мы робеем,
потому что любовь
нам ведома обеим.
115.
Бог тебе да воздаст;
мать родному чаду
дарует не всегда
такую, как ты мне, отраду,
так что мне, сироте, от радости больно.
Женской лаской твоей
не пренебрегу своевольно.
116.
Милости твоей прошу,
подмоги, совета,
ибо любовью жестокой
к милому другу я задета;
мучаюсь, к нему одному пристрастна;
связала меня дикая страсть,
я вся ей подвластна.
117.
Вечер за вечером
смотрю в окно тщетно,
в степь смотрю, на дорогу,
томлюсь безответно.
Его ищу я напрасно глазами.
За любовь к милому
глаза мои платятся слезами.
118.
От окон иду я
на стены крепостные,
на восток, на запад
смотрю в страны иные;
и все во мне к нему стремится.
Не из тех, кто недавно,
я скорей из тех, кто давно томится.
119.
Плыла по диким водам
и едва собой владела;
вдаль миль на тридцать
во все глаза глядела.
Все в ожиданье грустила напрасном:
Нет как нет вести
о друге моем светлом, о друге моем ясном.
120.
Игривая радость,
почему она скрылась
из моего сердца?
Над нами обоими скорбь воцарилась.
Одна бы я подверглась этой муке,
но знаю я, и он
тоскует обо мне в разлуке.
121.
Когда же наконец
его потянет к родному краю?
Стыну без него,
а при мысли о нем в пламени сгораю.
Шионатуландер — этого жара причина.
От него я в огне,
как Саламандра, дракон Агремонтина».[27]
122.
Говорит королева:
«Горе! Умом твоим восторгаюсь,
но кто меня тебе предал?
Француженки Анфлизы остерегаюсь.
В твоих речах чую дух ее гнева.
Не она ли говорит
устами твоими, дева?
123.
Шионатуландер —
князь высокородный,
юноша знатный,
в целомудрии превосходный,
достойный любви, как ты возвестила,
лишь бы только мне
француженка Анфлиза не мстила!
124.
Едва отнят от груди,
он был воспитан ею,
и ее ни в чем дурном
заподозрить я не смею;
чтобы в тебе и в нем от радости все пело,
сохрани ты в чистоте
свою душу и тело!
125.
Что убиваешься,
себя горестно тревожа?
От слез тускнеют щеки,
юная блекнет кожа.
Так прекрасной ты останешься едва ли.
Надолго ли радость
при такой длительной печали?
126.
Для исцеленья твоего
найдется средство:
сколько разных совершенств
дофину юному оставили в наследство
государь отец его и дофинетта,
его мать Махаута
и королева, его тетка Шуетта.
127.
О тебе скорблю;
твой друг из молодых да ранний;
не от Махауты ли
унаследовала ты дар страданий?
Дофин Гурзгри искал славу вдали от супруги.
Не снимая шлема,
обретал он бранные заслуги.
128.
Шионатуландер —
отпрыск предков славных;
ему среди юношей
уже нет равных.
Его юность немало достоинств явила.
Смотри только,
чтобы радости твоей горесть не отравила.
вернуться
27
...Саламандра, дракон Агремонтина. — Саламандра — дух огня. Возможно, наделена вневещественной плотью, на которую намекает Гамурет в строфе 95. Агремонтин — таинственная гора, упоминаемая в «Парсифале» вместе с горой феи Морганы (Фаморган).