— Я рад, — сказал его светлость, несколько мгновений проглядев на Доктора сверху вниз. — И вы ничего в нем не заметили? (Лорд Сепулькгравий бросил взгляд в один конец коридора, потом в другой). Странного? Ничего необычного?
— Необычного? — переспросил Прюнскваллор. — Вы сказали «необычного», мой господин?
— Да, — подтвердил лорд Сепулькгравий. — Ничего неправильного? Не бойтесь, говорите прямо.
И снова лорд Сепулькгравий оглядел коридор, но тот оставался по-прежнему пуст.
— В рассуждении строения ребенок крепок — налитой, будто колокол, динь-дон, в смысле строения, ха-ха-ха, — откликнулся Доктор.
— К черту строение! — сказал лорд Сепулькгравий.
— Я в недоумении, мой господин, ха-ха. В совершенном недоумении, сударь. Если речь не о строении, то о чем же еще, мой господин?
— Его лицо, — сказал Граф. — Видели вы его лицо?
Тут Доктор призадумался, потирая подбородок ладонью. Скосившись на своего господина, он обнаружил, что тот пристально всматривается в него.
— А! — неуверенно сказал он, — лицо. Лицо его маленькой светлости. Ага!
— Я спрашиваю, вы обратили на него внимание? — продолжал лорд Гроан. — Говорите же!
— Обратил, господин мой. О да, определенно обратил, — на сей раз Доктор не рассмеялся, но набрал побольше воздуху в грудь.
— Считаете вы его странным или не считаете? Да или нет?
— Говоря профессионально, — сказал Доктор Прюнскваллор, — я назвал бы его лицо необычным.
— Вы хотите сказать — уродливым? — спросил лорд Гроан.
— Неестественным, — ответил Прюнскваллор.
— Какая разница, любезный? — сказал лорд Гроан.
— Мой господин? — переспросил Доктор.
— Я спросил, уродливо ли оно, а вы ответили — неестественно. Почему вы виляете?
— Мой господин! — произнес Прюнскваллор, но поскольку произнес он это без какого бы то ни было выражения, вывести что-либо из его восклицания было трудно.
— Если я говорю «уродливо», будьте добры пользоваться этим же словом. Вы поняли? — лорд Гроан говорил теперь очень тихо.
— Понял, мой господин, понял.
— Так красив он или уродлив? — настаивал лорд Гроан, желавший, по-видимому, исчерпать эту тему. — Случалось ли вам принимать более некрасивое дитя? Скажите честно.
— Никогда, — сказал Доктор. — Никогда, ха-ха-ха-ха. Никогда. И к тому же мальчика с такими — э-э, ха-ха-ха, мальчика с такими удивительными глазами.
— Глазами? — удивился лорд Гроан, — а с ними-то что не так?
— Не так? — воскликнул Прюнскваллор. — Вы сказали «не так», ваша светлость? Вы их сами-то видели?
— Нет, и говорите быстрее. Не тяните. Что с ними? Что с глазами моего сына?
— Они фиалковые.
Фуксия
Пока его светлость безмолвно взирал на Доктора, появилось новое действующее лицо — девочка лет пятнадцати с длинными, немного взлохмаченными черными волосами. Движения ее были неловки, лицо, пожалуй, некрасиво, но сколь малая малость требовалась, чтобы обратить ее в красавицу! Угрюмые губы ее были полны и ярки, глаза светились тлеющим огнем.
Желтый шарф привольно свисал с шеи девочки. Бесформенное платье алело, как пламя.
При всей прямизне ее стана, она немного сутулилась во время ходьбы.
— Постой, — сказал лорд Гроан, когда девочка почти уже миновала его и Доктора.
— Да, отец, — хрипловато отозвалась она.
— Где ты была последние две недели, Фуксия?
— О, то там, то здесь, отец, — ответила девочка, глядя на свои туфли. Она встряхнула головой и длинные черные волосы колыхнулись на ее спине, точно пиратский флаг. Поза ее отличалась почти невообразимой нескладностью. Полное отсутствие женственности, — такого ни одному мужчине не выдумать.
— То там, то здесь? — устало отозвался отец. — Что означает «то там, то здесь»? Ты где-то пряталась. Где же?
— В библиотеке, в оружейной, гуляла, — ответила леди Фуксия и угрюмые глаза ее сузились. — Я только что услышала глупые сплетни насчет матери. Говорят, у меня появился брат — идиоты! идиоты! Ненавижу их. Ведь нет никакого брата, правда? Или есть?
— Маленький братик, — встрял доктор Прюнскваллор. — Да, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, крохотное, бесконечно малое, микроскопическое добавление к славному роду пребывает ныне за дверью спальни. Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-хе-хе! О да! Ха-ха! Чистая правда! Самая что ни на есть.
— Нет! — сказала Фуксия с такой силой, что Доктор зашелся отрывистым кашлем, а лорд Гроан отступил на шаг и брови его сошлись, а рот скорбно изогнулся книзу.
— Неправда! — крикнула Фуксия, отворачиваясь от них и наматывая, наматывая на запястье толстую прядь черных волос. — Я не верю! Дайте мне выйти отсюда! Пустите!