– А сбежать?
– Свисток забрали. Вроде, говорят, если подлинный, он должен вернуться. Да даже если и вернется, какой смысл? Я представить себе не могу, куда пойти и что делать. Мне бы поспать под крышей для начала хотя бы. Постой, как ты воду в колонке грел, когда я голову мыла, помнишь? Можешь научить?
– Да ничего сложного, я же Шаман, вода слушается меня, как хранителя стихий. А вот что тебе делать…
– Спасибо! – Машу осенило, да и кольцо уже начало жечь. – Андрюша, спасибо тебе огромное! Я поняла!
Она помахала кольцом в воздухе, чтобы немного его остудить, потом снова надела на палец. Маша постаралась вспомнить все, что когда-либо знала о хранителях стихий, начиная со своих приключений в Как-о-Думе. Для начала ей нужен был хранитель стихии воды. Тот нашелся быстро – да он и не прятался особо. Толстый, покрытый жиром увалень сидел под ванной в большой стоячей луже и пускал пузыри, был он размером с Машину ладонь.
– Что мне для тебя сделать, малыш? – ласково спросила его девочка. – Хочешь ленточку? А может, песенку?
– Ничего не хочу, наелся…
– Ну, малыш, ну, пожалуйста, сделай для меня кое-что, – продолжала просить Маша. – Ты бы водичку подогрел, грязь помог смыть, а?
– Зачем? Мне хорошо. Воды много, еды много…
– Да ты посмотри, какая тут вода грязная! – уговаривала девочка.
– А вода, как я, такая же! – нагло ответил хранитель стихии воды и улегся в свою лужу спать.
– Ах, такая, как ты?! – Маша ловко схватила маленького лентяя и сунула его в проточную воду. Тот верещал и вырывался, выскальзывая из рук, но девочка щедро намылила его мылом, словно куклу, а потом завернула в самую сухую из валявшихся на мойке тряпочек. Из свертка торчала смешная голова с носом-пельменем и щечками в ямочках.
– Ну вот, какой ты чистенький, какой хорошенький! – искренне сказала девочка.
– Я хорошенький? – обалдел хранитель стихии. – Никто никогда так не говорил! А ну-ка, выпусти меня!
Маша аккуратно положила его на стоящую рядом тумбу. Хранитель стихии встал во весь рост, выпятив круглое пузико, и принялся рассматривать себя в единственную тарелку, которую Маша успела отмыть до зеркального блеска.
– Пожалуй что так! – глубокомысленно изрек он. – Довольно-таки миленький. Наверное, стоит все же мыться иногда, а не то превращусь в хранителя земли. Ладно, хозяйка, что с водой сделать, говоришь?
Вдвоем с хранителем стихии воды Маша снова принялась за работу. Вода теперь бежала из колонки теплая, ароматная, с мыльной пенкой. Хранитель помогал как мог, пролезал в глиняные кружки, отмывая их изнутри, ползал с тряпкой в руках по противням, словно мыл пол, но все же посуды было так много, что у Маши опускались руки. Она то и дело крутила валик, подвозя новую порцию стекла и глины, дерева и чугуна, пока дорожка и ванна не опустели, а чистой посудой оказались заставлены все столы.
– Ух, поработали, – хранитель стихии воды с наслаждением в последний раз окунулся в струю, бьющую из крана. – Ты меня завтра зови, хозяйка, не стесняйся.
Он утек вместе с водой, и Маша осталась одна. Спать ей пока не очень хотелось. Первая свободная минута, дела сделаны, крыша над головой, пора подумать и о том, что приключилось за день. Девочка вспомнила про круглый предмет, что ей дал Денис, и вывернула карманы в его поисках. Она постаралась не сильно удивляться, когда обнаружила среди своих вещей свисток Аэрона на красной ленте. Кто-то ведь сказал, что подлинные подарки сыновей ветра нельзя отобрать, так чему удивляться? В сейфе Управителей Погодой наверняка уже давно пусто. Подарок был на месте, зеркальце с расческой тоже, фонарик колокольцев и кварц. А еще крошечная розочка, словно связанная крючком из блестящей малиновой нитки. Одна сторона была липкой, словно вымазана клеем. Маша тут же вспомнила, что видела такую розочку на зеркале, из которого говорил Федор Ветрович. Недолго думая, девочка прилепила розочку к обратной стороне своего зеркала. Ее отражение тут же пропало. В зеркале было темно.
– Эй, – шепотом сказал кто-то.
– Чего? – спросила Маша.
С отражения сполз носовой платок с обтрепанным краешком, и Маша увидела лицо Дениса.
– Шепотом говори, – сказал он. – У мамы уши, как у росомахи. Ты где, в подземелье?
– Нет, – прошептала в ответ Маша. – Меня отправили мыть посуду в корчму на Оранжевой круглице.
– Все понятно, – вздохнул Денис. – Могло быть и хуже, конечно. Ты одна?
– Да, все спят.
– Знаешь, я сам с Оранжевой круглицы и прекрасно понимаю, каково тебе там. Я тоже был на исправительных работах, неделю картошку чистил… Ты в которой корчме?