– Ветра здесь дуют по часам! – крикнул Рубашечник, продолжая идти вперед. – Это Татгэвит, он скоро должен закончиться. Самый злой из ветров!
– А что, есть и добрые?
– Конечно, есть! Когда подует Диртгэвит, ты сразу поймешь: он теплый и мягкий, добрый, как улыбка матери или руки няни. Но берегись Гэвитанира: он похож на своего брата Диртгэвита, но лишь притворяется мягким. На самом деле он коварен и зол.
– Как ветер может быть коварным?
– Он меняет линии в Холмах.
– Какие линии?
– Видишь тропинку, по которой мы идем? – Рубашечник показал вниз, и Бетти только сейчас обратила внимание на то, что они идут по узенькой, крепко вытоптанной дорожке. – Пока не задул Гэвитанир, мы можем спокойно идти вперед. Но потом придется делать передышку и изучать местность заново. Он приносит перемены и беспорядок.
– Какой вредный ветер, – возмутилась Бетти.
– Просто он бунтарь, – улыбнулся Рубашечник, почему-то посмотрев при этом на Бетти.
– Ну а четвертый ветер? Он есть?
– Конечно. Его зовут Таобсьер, и он самое равнодушное создание из всех, какие только водятся в Тенях. Зато именно он приносит с окраин потерянные нити, и благодаря ему такие, как я, могут попытаться вернуть свою жизнь.
Бетти приоткрыла рот и тут же закрыла его. До этого дня ей в голову не приходило, что можно думать о ветре как о живом существе. Но эти ветры явно доказывали ей обратное.
Рубашечник оказался прав: очень скоро Татгэвит умчался прочь, куда-то в сторону Леса. Наверняка у него было еще много дел в Тенях. На несколько мгновений все стихло. Бетти показалось, что время вокруг остановилось. Редкую траву на пустоши ничто не пригибало к земле, даже маленький камушек не шевелился под ногами. Они как раз взобрались на возвышенность, и оттуда открывался вид на бескрайнюю холмистую местность.
– Куда нам теперь? – тихо спросила Бетти, прижимаясь к Рубашечнику.
– Вперед, – так же тихо и очень твердо ответил он.
Бетти заглянула снизу вверх в его лицо: на нем отражалась решимость идти до конца. Возможно, его тоже пугала неизвестность. Бетти зажмурилась на мгновение, а когда открыла глаза, то увидела, как меняется пейзаж. С холмами сложно кто-то играл в пятнашки, они менялись местами, и тропинки изгибались так быстро, что глаз не мог уловить движение, только мгновенную смену пейзажа.
– Плохо дело, – изменившимся голосом сказал Рубашечник. – Порядок не тот. Сегодня Гэвитанир на дежурстве. А я думал, мы успеем к убежищу.
– Здесь есть убежище?!
– Да, некоторые холмы слишком стары и ленивы, и Гэвитанир обходит их стороной: ему совсем не хочется с ними связываться, даже он понимает, что это бесполезно. Но наш холм не такой…
– Что же делать? – заволновалась Бетти. – Бежать?
– Не успеем, он слишком быстрый!
Бетти стало страшно. Неужели они в ловушке?
– Если Гэвитанир нас зацепит, что с нами будет? – спросила она.
Рубашечник покачал головой.
– Я не знаю. Я всегда успевал спрятаться…
Бетти зажмурилась. Вдруг ее внимание привлек неожиданный звук. Шуршание и скрежет, такие странные в этом пустынном месте. Часть холма вздрогнула и откинулась в сторону, как крышка от банки, открывая путь в довольно глубокую нору.
– Эй вы! – раздался оттуда звонкий девичий голос. – Сюда, быстро! Гэвитанир медлить не станет!
– И мы не промедлим, – повеселел Рубашечник. – Бетти, прыгай первая!
Бетти задержала дыхание и прыгнула вниз. Хотя честнее будет сказать – просто свалилась кулем, но внизу ее подхватили четыре бледных и тонких, точно фарфоровых, руки и осторожно поставили на землю. Рубашечник прыгнул следом. Его высокий рост позволил ему задвинуть земляное отверстие. Нора погрузилась в темноту, но ненадолго: сначала в глубине загорелся тонкий огонек свечи, а потом несколько изящных настенных ламп.
– Где это мы? – огляделась Бетти. – Да здесь же самый настоящий дом!
– Это наш дом, – из темноты вышла девочка..
На вид ей было не больше десяти лет, а ростом она едва доходила Бетти до плеча. У нее были длинные каштановые волосы, собранные в красивые косы, и нежно-голубое платье в оборках. Но больше всего Бетти поразили ее огромные синие глаза с такими черными ресницами, каких в природе обычно и не бывает.
– Я Мэри-Энн, – представилась девочка и сделала изящный книксен.
– И я Мэри-Энн, – прощебетал точно такой же голос за спиной Бетти.
Бетти обернулась и не сумела сдержать удивленного восклицания: за ней оказалась точная копия первой девочки.
– Вот это да, – воскликнул Рубашечник и хлопнул в ладоши. – Их двое!