– Скорее, за мной! – крикнула Бетти и нырнула в серебрящийся проем. – И побыстрее!
А потом на всякий случай добавила:
– Иди сюда, Энн!
Энн ринулась в светящееся окно следом за ней и прокричала уже на ходу:
– Мэри! Мэри!
– Рубашечник! – крикнула Мэри и потянула его за рукав, прыгая в серебристый омут.
– Гиллиан, – тихо позвал Рубашечник, роняя зеркало в траву.
Еще одна серебряная нить на излете легла к их ногам. Рубашечник взял его за руку, свободную от топора, и они вместе бросились в оконный проем, и град стрел, выпущенный Охотниками им вслед, лишь чудом не настиг их.
Светящийся проем погас, навсегда отрезая мир Теней от всех остальных миров.
Эпилог
– Доброе утро, Бетти Бойл, – Артур Ним стоял на пороге ее особняка.
На стеклах его очков бликовало солнце, и он через каждые несколько минут снимал их и принимался протирать специальной тряпочкой, будто надеясь, что от его действий солнце перестанет хулиганить.
– Добро утро, Артур Ним! – Бетти выглянула за дверь и приветливо ему улыбнулась. – Подожди, я только оденусь.
И нырнула обратно в дом.
– Бетти, куда ты? – мама Бетти проходила через огромную гостиную с большой коробкой в руках: она собиралась на благотворительный вечер.
– В парк, мама. Вместе с друзьями. Мы хотим покормить лебедей.
Мама нахмурилась.
– Тебе ведь известно, что лебедей нельзя кормить хлебом?
– Конечно, мама! Артур Ним знает все о лебедях!
– Артур Ним? Ты с ним пойдешь?
– Да, он уже ждет меня.
– А ты наверняка снова держишь его на пороге? – мама посмотрела на Бетти и неожиданно сказала: – Почему бы тебе не начать приглашать его в дом?
Бетти просияла.
– Обязательно начну приглашать, мамочка!
Она кинулась к маме на шею и крепко ее обняла. Той пришлось сначала пристроить коробку на ближайшую поверхность, чтобы обнять дочь в ответ. Потом коротко поцеловала ее в макушку и удалилась с коробкой вверх по лестнице.
Бетти поспешила надеть туфли и выскочила за дверь.
После возвращения из мира Теней она сильно изменилась. Внутри она стала сильнее, храбрее и гораздо уверенней в себе, чем раньше. Это не могло не отразиться на ее внешности. Ее прежнее желание одеваться так, чтобы выражать этим протест перед родителями и быть крутой для ровесников, теперь казалось ей очень глупым. Она снова носила платья и отращивала волосы, чем безмерно радовала свою мать, все чаще ловила на себе заинтересованные взгляды одноклассников (и особенно – Артура Нима!) и больше не рвалась ночами в клуб “Носферату”. Она оставалась самой собой в любой одежде, в любом месте и в любой ситуации, и эта новая Бетти нравилась всем вокруг. И больше всего она нравилась сама себе.
С ее пугающих приключений прошел уже целый год, и сегодня они все собрались проведать развалины Старой Церкви по эту сторону миров и устроить хороший пикник. Ведь даже если вы живете в маленьком городе, очень сложно видеться чаще, чем пару раз в месяц.
–– Ну что, куда сначала? – спросил Артур Ним, забирая у Бетти корзинку с сэндвичами и газировкой.
– Конечно, в “Фарфоровые Цветы”! – решительно сказала Бетти. – Это ближе и по дороге. А потом зайдем в Галерею.
Они поспешили вниз по улице Высоких Осин, где в самом конце располагался флористический салон, владельцами которого были Мэри и Энн Флауэр. Несмотря на то, что салону было меньше года и он возник буквально из ниоткуда, он стремительно набирал популярность в городе, и не в последнюю очередь благодаря покровительству Сьюзан Бойл.
Когда они шли мимо витрины книжного магазина, Артур Ним вдруг остановился.
– Смотри, Бетти! Это разве не книга Энн?
– Точно! Наверное, издатели решили выпустить ее в новой серии, видишь? “Депрессия – рак души”. Надо сказать Мэри-Энн, наверное, они будут довольны. Тем более, что Мэри эту книгу не читала.
– А ты сама читала?
– Уууу, мне еще рано читать такие серьезные книжки, – рассмеялась Бетти и подмигнула ему. – Мне пока своих приключений хватает.
И взяла его за руку.
Так, не размыкая рук, они спустились вниз по улице и зашли в стеклянные двери. Зазвенел колокольчик, и навстречу им, словно из облака белых роз, поднялась Мэри. В белом платье и с аккуратными косами она снова была похожа на фарфоровую куколку. А бесконечное множество цветов, расставленных повсюду на продажу и для красоты, только подчеркивали это сходство.