Идвин крепче вцепился в мою руку.
— Тебе же ничего не грозит, ты не использовал некромантию! — крикнула ему я, — Просто оставь меня! Не подставляйся!
— Дура, — беззлобно откликнулся он, даже не собираясь меня отпускать.
Земля напитывалась энергией жизни недостаточно быстро, чтобы сразу захватить пространство всего сада, и едва мы вышли из растущего круга, созданного Анни, резко стало легче, что означало, что мои способности вновь при мне.
— Есть амулет телепортации? — спросила, пытаясь отдышаться.
— На дворцовой территории их невозможно использовать, он защищен от переноса, — буркнул Идвин. — Если бы это было не так, все было бы куда проще, знаешь ли!
Мы, наконец, вылетели из сада, миновали пару хозяйственных построек, перемахнули через ограду и оказались возле городского парка. Рядом не было ни души, видимо, его закрыли на время торжеств для безопасности государева двора.
— Все, хватит с нас всего этого, — Идвин кинулся рыться в карманах.
Мимо нас, не замечая, пронеслась Эмили, а за ней несколько магов государя. Вздрогнув, я заметила среди них Отиса, крайне бледного, но уже достаточно пришедшего в себя. Через несколько секунд из-за деревьев раздались пронзительные крики.
Я не могла остаться в стороне. Вырвала руку у замешкавшегося Идвина и кинулась туда, между деревьями. Идвин ругнулся в адрес всех богов и бросился за мной.
Открывшаяся картина ввела в ступор. Возле небольшого фонтанчика стоял господин Корре собственной персоной в окружении двух верных подчиненных. На его плече покоилась Эмили, чьи руки безвольно висели вдоль спины Энтона. На траве неподвижно лежало трое магов, среди которых я не увидела Отиса.
— Кларисса! — обрадованно воскликнул Корре. — Кларисса, могу лишь выразить глубочайшее восхищение! Не знаю, как ты смогла все это провернуть, но идея притащить с собой просветленного друида оказалась превосходна. А кончина Арнейма?.. Дорогая, это прекрасно!
Галлея глубоко вздохнула. Она, как и мастер теней, явно хотела убраться отсюда как можно скорее.
— А ты, как обычно, за всем наблюдал со стороны? — зло выдавила я.
Я абсолютно не разделяла восторгов господина Корре.
— Видишь ли, я не имею права себя выдать, моя дорогая. Мне предстоит еще очень много работы, чтобы разобраться с остатками Голосов смерти, а для этого я должен сохранять некое инкогнито. В далекой перспективе это необходимо для восстановления доброго имени некромантов, хотя после всего случившегося я уже мало верю, что это вообще возможно… Подумать только, все это время Главой Инквизиции был драург!.. Кстати, ты получила мое письмо? Как же я ждал от тебя хотя бы маленькой весточки!
— Да, я читала его. И не нашла там ничего, кроме жалких оправданий.
— Вижу, ты не настроена на приятную беседу… Жаль, но что поделать, возможно, со временем, ты поймешь, как важны в нашем мире кровные связи, и вспомнишь обо мне…
— Вы, что же, родственники?.. Вернис тогда побери такие кровные связи, — тихо проговорил опешивший Идвин.
Корре деланно вздохнул, затем, словно вспомнив, легонько хлопнул себя по лбу.
— Кстати, твой неудавшийся женишок в паре метрах отсюда, и он истекает кровью. Нет, не подумай, я бы не стал протыкать его ножом. Красавица Эмили сама смогла за себя постоять до нашего прихода… И теперь я буду иметь возможность премило поболтать с ней о том о сем.
Я лихорадочно огляделась, чувствуя, как сердце ухает вниз. Корре тем временем поправил чуть сползшее тело некромантки на плече и добавил:
— Время лечит, Кларисса. Мы еще обязательно увидимся. Отис лежит где-то там, у тебя как раз есть время с ним попрощаться.
Он махнул рукой в сторону, и через пару мгновений его с пленницей и подручными подхватили искры телепортации.
— Клэр… — пробормотал Идвин. — Если все так, как говорит Корре, то что мы...
Но я не слушала его. Ноги сами понесли вперед.
Отис действительно лежал в том направлении, куда указал Корре, всего в метрах трех от нас, среди зарослей полевых цветов.
Облокотившись на ствол старого дерева, он зажимал рану в груди, кровь из которой уже пропитала его белый свадебный фрак. Младший Батрис поднял на меня глаза, и его лицо свело от боли. Отис явно хотел что-то сказать, но из горла вырывались лишь хрипы.
Я рухнула рядом, чувствуя, как глаза предательски защипало. Ладони свело дрожью, когда я дотронулась до груди любимого. Он вновь захрипел, и я поднесла палец к его губам.
— Пожалуйста, не говори, — тихо, с трудом сдерживая рыдания, сказала я. — Береги силы.