Клифф поднял ее на руки, ее нагие груди касались его груди.
— Если мы останемся в саду, здесь скоро будет расти даже ревень, — сказал он.
Они оделись, и Клифф, водрузив ей на голову соломенное сомбреро, приподнял поля и заглянул в ее смеющиеся глаза.
— Сколько обычно продолжается тихий час у детей?
Линн рассмеялась и посмотрела на часы.
— Еще около часа.
— Ах, черт, маловато для того, что я задумал. Но полагаю, родители должны радоваться каждой свободной минуте.
— Еще могу предложить тебе прополоть морковку, — заметила Линн.
Прополку было решено отложить до завтра.
— Папа, на коняшке, пожалуйста.
Клифф покорно скрестил ноги, Аманда встала ему на ступню, взялась за руки, и он принялся подбрасывать девочку, да так, что ее волосы рассыпались веером, а комната огласилась серебристым детским смехом.
— Еще! — не унималась Аманда, когда обессиленный Клифф спустил ее на пол.
— Ты такая же, как твоя мама. — Клифф покосился на стоявшую рядом Линн. — Ненасытная.
Линн загадочно улыбнулась.
— Ты, кажется, жалуешься?
— Ни в коем случае, но если я устал, то так и говорю: устал.
— Не верь ему, Аманда, — заметила Линн.
Но Клифф стоял на своем.
— Нет, Манди, детка, довольно. Ты же не хочешь, чтобы у папы отвалилась нога? Дай ему отдохнуть.
— Хорошо, — согласилась наконец Аманда и выбежала во двор, где Луиза собирала малину на десерт.
В окно детской комнаты они видели, как она помогает Луизе, одну ягодку отправляя в корзину, три себе в рот, уже весь перепачканный малиной.
Клифф блаженно откинулся на спинку кресла и скрестил ноги.
— Знаешь, я счастлив, — сказал он. — Никогда бы не подумал, что можно чувствовать себя таким счастливым человеком. Эти недели были самыми счастливыми в моей жизни.
Внимание его привлек Майкл, толкавший перед собой трехколесный велосипед Аманды; потом он опрокинул его на пол и занялся чем-то еще. Малыш уже не так нервничал в обществе Клиффа, хотя это еще и не было полным и бесповоротным признанием.
Линн улыбнулась и потрогала обручальное кольцо, которое вновь решила носить.
— Я тоже счастлива. Я буду скучать, когда ты вернешься на работу.
— Вот как? — Он привлек Линн к себе и приник к ее губам долгим поцелуем. — Боишься, что во время тихого часа тебе будет одиноко?
— Наверняка.
Поглощенные поцелуем, который грозил вылиться во что-то гораздо большее, они не заметили, как открылась дверь и на пороге возникла фигура миссис Грэм.
— Прошу прощения, — сказала она. — Я вовсе не хотела вам мешать. — Выражение ее лица свидетельствовало об обратном. — Луиза сегодня забыла поменять мне полотенца, и я хотела поговорить с ней об этом.
— Миссис Грэм, Лу последние две недели занята консервированием, — пустилась в объяснения Линн. — Кажется, в этом году все созрело одновременно. Вы можете сами брать чистые полотенца, как только они вам понадобятся. По-моему, я уже говорила об этом. Все-таки это не отель, где вы вправе рассчитывать на ежедневное комнатное обслуживание.
Миссис Грэм громко фыркнула и удалилась.
— Об этом я тоже хотел поговорить с тобой, — сказал Клифф. — Нам не нужны деньги, которые ты получаешь с жильцов. Я хочу, чтобы это был наш дом и чтобы меня не отвлекали, когда я целую свою жену.
Линн рассмеялась.
— Дети отвлекают куда чаще, нежели жильцы.
Однако в душе она понимала, что он прав. Им нужен свой дом, в котором бы жили только они. Она окинула задумчивым взглядом детскую комнату, посмотрела в окно, где возились у малиновых кустов довольные друг другом и жизнью Луиза и Аманда, посмотрела на Майкла, который сосредоточенно вертел в руках мяч. Линн представила, что будет с ее старушками, если она закроет пансион, или продаст дом, или наймет управляющего, которому не будет дела до их причуд и капризов.
Нет слов, ей нелегко решиться на то, чтобы уехать отсюда, но она понимала, что им нужен свой дом.
— Да, — согласилась она. — Нам действительно нужен дом, в котором жили бы только мы.
Клифф чуть наклонил голову и поцеловал ее, языком разомкнув ей губы и утонув в желанной влаге. Линн блаженно застонала и затрепетала в его руках, груди ее приподнялись и отвердели.
— Линн... — пробормотал Клифф, переводя дыхание. — Боже мой, женщина, что ты со мной делаешь? Идем наверх...
— Па-па, коняшка! — произнес требовательный голосок и повторил: — Коняшка, па-па!
Они разомкнули объятия, и их взорам предстал Майкл, оседлавший ногу Клиффа и вцепившийся ручонками в его джинсы.