Отгремели бои. Исчезли торговые пути. На Халут вернулись те немногие, кто сумел выжить. Ветераны с покалеченными телами и душами. Одни воспользовались боевым опытом и ушли в криминал. Другие не нашли себя в изменившемся мире и запили. Они потеснили за столиками поредевшие ряды экипажей кораблей и портовых работников. Пропивающих пенсии солдат взяли в оборот воришки, игроки в «рэннак» и проститутки. Тарис не думал увидеть в стенах своего заведения мало-мальски приличного человека, потому удивился, когда в кантину заглянул крепкий детина, резко выделявшийся на фоне серо-коричневой массы прочих посетителей. Несмотря на шрам, мужчина оставлял приятное впечатление здорового и сильного человека с ясным взором. На нём был малоношеный комбинезон, как с иголочки, с незнакомой эмблемой. Младший Варн, знающий лишь счёт деньгам, задался вопросом, что могло привести этого мужчину в столь заурядное место. Кухня? Вряд ли. Прекрасная атмосфера? Тем более нет. Выпивка? Не такой уж у Варнов богатый выбор. Цены? Да какая разница, если Тарис в любом случае собирался выкачать из него как можно больше галактов. И плевать на мотивы, что двигали необычным для новых времён посетителем.
Этим мужчиной был Фрэнк, впервые прилетевший на Халут с грузом для Дагга Тощего.
Война со своими лишениями, сотни тысяч людей, варившихся в её котле, в масках или без, а также плен привили отвращение ко всякому пафосу. Поставили клеймо отвращения к напыщенным дуракам, разбирающимся во всех видах эпатажа, кроме истинного искусства, с умным видом обсуждающим изысканные блюда и последние театральные премьеры и никогда не бравшим в руки оружия. А ведь ради их интересов сталкивались лбами в кровопролитных боях народы Союза. Поэтому Фрэнк выбирал кантины. За отсутствие пафоса. За то, что не переплачивал за отбивную только лишь из-за изощрённого названия, придуманного маркетологами, и за услужливый персонал, улыбающийся в лицо и зубоскалящий за спиной. Он понимал, что стояло за каждой улыбкой посетителей кантин. Научился разбираться в десятках её вариаций. Знал, когда можно было расслабиться, а когда быть готовым к поножовщине или перестрелке. В кантинах воры и мошенники не притворялись благородными эльсенадорами и преуспевающими дельцами в отличие от их коллег, действительно занимающих данные посты и обедающих в ресторанах.
Расталкивая еле стоявших на ногах посетителей, тут же огрызавшихся отборной бранью, Фрэнк подошёл к стойке. Он перекинулся с Тарисом парой ничего не значащих фраз и, пробежавшись глазами по затянутому дымом помещению, спросил того, имеется ли в кантине тихое укромное место, где можно было бы поесть и обсудить дела, не перекрикивая выпившую публику. Тогда, в первый раз, Тарис предоставил собственную комнату на втором этаже, где жил с женщиной, одной из множества, что приходили и уходили, не задерживаясь в его жизни надолго. В ожидании команды Фрэнка он не заметил, как разоткровенничался с гостем, поведав о нелёгкой судьбе Варнов. Коул слушал в пол уха, не принимая рассказ хозяина кантины за чистую монету. И всё же, после ужина под недоумённые взгляды экипажа, из которого с капитаном «Мермэса» остались лишь Спуни да Лату, Фрэнк со словами «в память об отце и деде» весьма щедро одарил Тариса.
Полученные деньги Варн пустил в дело, ощутив дуновения лёгкого ветра перемен. Он решил оборудовать специальные комнаты для людей, способных платить. Тарис видел будущих покупателей новой услуги в лице политиков, тайно встречающихся с любовницами, снимающих проституток или проводящих переговоры, о которых не стоит знать общественности; в лице бандитов, размышляющих в компании за чей ещё счёт можно обогатиться. Правда, подарка пока хватило только на одну комнату. И так получилось, что чаще ею, прилетая на Халут, пользовался лишь Фрэнк.
Кормили в комнате на порядок лучше, чем остальных посетителей, в том числе и завсегдатаев. В цену также входила вентиляция, голоэкраны, кондиционеры, чистота и отсутствие каких-либо запахов человеческих испражнений. Она была словно уголок иного мира. И Коул обозвал комнату Райскими кущами.
В который раз Фрэнк переступил порог кантины Варнов, не поморщившись. Чего нельзя было сказать о Спуни.
- О! Я не ожидал вас так рано в этом сезоне, - к ним навстречу из-за стойки вышел Тарис. – И сдал Кущи другим.
Глава третья: часть третья
- Это ты поспешил, - сухо заметил Фрэнк, чем привёл хозяина кантины в замешательство.