Лишь эта мысль позволила довести подбитый блаймер до доков корабля-носителя, в надежде, что капитан в следующую секунду даст отмашку на Прыжок. Но ничего не случилось: ни через секунду, ни через десять минут. Дейт оказался в ловушке, как мышь, добровольно сунувшая голову в мышеловку в давно заброшенном доме — её и не съедят, и спасению неоткуда прийти. Остаётся крутиться, вертеться всем телом, дабы найти слабину в давлении рамки и вылезти.
- Дыши ровно, - пробормотал Дейт сквозь жадные хватания ртом воздуха, когда фонарики с двух сторон шлема высветили в тёмном коридоре, залитом тусклым лиловым светом, чей-то труп, окружённый бисером из каплей крови.
Алые шарики сверкнули в ярких лучах. Нилзу стало дурно. Он не боялся крови и не страшился мёртвых тел. Не раз приходилось не только вести космические бои, но и с винтовкой наперевес бегать по полям, усыпанным трупами, застывшими в жутких позах. Некоторые были убиты не без его помощи. Только тогда Дейт чувствовал уверенность, что увидит следующий рассвет. А здесь, когда будущее не определённо, ужасные картины случившегося с кораблём парализуют тело, затрудняя продвижение вперёд, он более явно ощутил холодное дыхание смерти, на которую всегда смотрел свысока, с издёвкой, идя в смелую, безумную атаку на врага. Дейта замутило. Сердце бешено заколотилось в груди, под прочной тканью лётного скафандра. Каждая капля крови плавающего перед ним человека отчётливо представилась Нилзу крупицей утекавшей из тела жизни. Коснись он одного из сотен жидких рубинов, услышал бы крик отчаяния и боли разрываемой на части души. Это же, возможно, ждёт и его, если не возьмёт себя в руки и не остановит бешеное дыхание, грозящее неконтролируемой гипервентиляцией лёгких. В замкнутом пространстве скафандра с ограниченным ресурсом в определённый момент она приведёт к потере телесных ощущений, а Дейт и так с трудом отрывал от пола магнитные подошвы.
Коридорам, казалось, нет конца и края. Длинные, со множеством ответвлений. Где-то мерцал свет, отбивая желание сворачивать в них, где-то коридоры обрывались лохмотьями отделки и обшивки вырванных взрывами переборок. Огонь давно угас, но что-то продолжало разрушать материи, постепенно пожирать их, не подчиняясь известным законам горения. Там шли процессы, не зависящие от наличия в пространстве кислорода. Медленное тление, невидимое глазу, но маниакально, неспешно разрушающее всё вокруг. Без продуктов окисления - возможные запахи и дым вытягивало в космос, превращая их в ничто.
Дейт заплутал и перестал соображать, куда он идёт. Просто продолжал движение. Ведь движение — это жизнь. И только вперёд, без оглядки. Назад нельзя. Он знал, что возвращаться бессмысленно. Сзади ничего не осталось: ни сослуживцев, ни верой и правдой служившей ему машины, ни... друзей.
- Идиот, ты расходуешь слишком много кислорода! - прикрикнул на себя Нилз. Сжав кулаки, задержал на время дыхание.
Вновь под ногами задрожал пол. Снаряды вырвали ещё один кусок из корабля-носителя, захламив орбитальное пространство планеты новым мусором, останками экипажа и персонала техподдержки. Противник не думал прекращать избиение сил Центральных планет. Редели голоса командиров эскадр и эскадрилий, звеньев блаймеров. Приказы обрывались на полуслове, исчезали из эфира ругательства.
Из переговоров Дейт узнал, что один из крейсеров был уничтожен в начале Прыжка, и он представил, как искорёженную груду металла выкидывает далеко за пределами зоны боевых действий. Теперь и тел не найдёшь.
Нилз оттолкнул рукой чью-то плавающую на уровне глаз кепку. Вращаясь вокруг козырька, она отлетела к зависшему под потолком телу, судя по лычкам, инженера снабжения. Несчастный обхватил собственную шею окоченевшими пальцами, когда безуспешно ртом хватал пустоту. Одна за другой ракеты наделали дыр в корабле, лишив его атмосферы, повредили системы, отвечающие за блокирование перегородками отдельных секторов и палуб, уничтожили генератор силового поля. Команда гибла от удушья. Её выкидывало в космос. Где-то остатки кислорода выгорали вместе с помещениями и теми, кто там находился.
Под телом лучи выхватили на стене погасшие указатели. Дейт увидел то, что он подсознательно искал. В неожиданном порыве взявшейся на пустом месте благодарности Нилз отдал честь инженеру и побрёл дальше.
Мостик располагался двумя палубами выше. Подъёмники не работали, потому пришлось карабкаться по приставным лестницам, вытягивая их из специальных ниш под люками. Люки также не открывались автоматически при приближении к ним. Здесь уже постарался капитан корабля, заблокировав вспомогательные проходы перед боем. Жаль, что он не успел сделать тоже самое с основными - не закрыл отсеки, получившие пробоины. Спас бы экипаж, а это без малого тысячи жизней, в том числе и его собственная.