- Ослепили гады, - зло пробормотал Лату, снимая винтовку с предохранителя.
Нажав символ на панели, Коул открыл боковое окно слева от себя и выглянул из кабины. Хватило короткого мига, чтобы оценить ситуацию.
Над плавной линией холмов и насыпей с торчащими из них обрывками труб, деформированных под неестественными углами, и погнутыми фермами, некогда удерживавшими этажи и крыши корпусов одной из сотен фабрик, мелькнуло нечто металлическое, двигающееся параллельным курсом.
- Враг слева, - произнёс Фрэнк. От волнения горло пересохло, и слова вылетали теперь с хрипотцой.
Не дожидаясь команды, Лату высунулся по пояс из кабины. Он уселся на нижнюю кромку оконного проёма, широко раскинув ноги. Правой ступнёй зацепился под передней панелью, левую закинул за спинку кресла, на котором сидел. Кое-как зафиксировав себя далеко не на самой комфортной позиции, темпериец попросил подать винтовку.
Коул изловчился и подсунул под шарящую в воздухе ладонь приклад. Белые пальцы вцепились ремешок, обвились вокруг него и потянули оружие наверх.
- Самоходка! - чтобы его услышал Лату, во всё горло крикнул Коул и закашлялся. Дала о себе знать сухость.
На насыпь легко, словно он не весил десятки тонн, вскочил «четырёхлапый» огромный дройд, и формой, и поступью напоминающий тирага — гибкого и ловкого хищника с Неферто. Вместо головы с огромной пастью, усеянной острыми, как бритва, зубами у машины была защищенная с боков выгнутыми пластинами сфера. Под её бронированным, но прозрачным корпусом скрывались камеры, сканеры, сенсоры и инфракрасные датчики. Из пластин, заменив собой усы-отростки, реагирующие на возмущения в воздухе, вверх торчал десяток антенн разной длины, анализирующих изменения среды, происходящие при движении врага. Под сферой располагалось дуло сдвоенного пулемёта, что кусало не менее больно, нежели пасть тирага, а между «лопаток» самоходки высилась башня плазменного орудия, которое повернулось в сторону подрагивающего на неровностях Пустошей грузовика.
Над кабиной грохнуло два выстрела. Судя по задержке — прицельных, но лишь один заряд чиркнул о борт дройда, сняв тонкий слой с брони машины.
- Откуда у них самоходка? - Лату сполз обратно.
От Фрэнка не ускользнуло еле заметное подрагивание голоса темперийца. Для не прошедшего войну бе Оманту хорошо держался. Хотя неизвестно, какая из войн жестче и суровее. Межпланетарная или бои уличных банд? И та, и другая уничтожают поколения молодых ребят, а выживших превращают в моральных калек.
- Трофейная. Скорее всего, брошенная, как непригодная к восстановлению, во время битвы за Халут. Только те, кто оставил дройда, недооценили местных умельцев. Элементы брони с разных машин. Отличаются цветом. Некоторые обожжены сильнее других. Значит, их сняли с самоходок, что горели.
- Это, конечно, хорошо, босс, что ты у нас такой глазастый, - нарастающая паника распирала Лату изнутри, - но мы можем двигаться быстрее песчаных свормов?
Ответить Коулу не удалось. С мысли сбил гулкий хлопок снаружи. Невольно повоевавший в рядах пехоты на Корце Фрэнк его не перепутал бы ни с чем. Сколько раз он замирал, заслышав этот звук, словно кто-то кинул огромный булыжник в глубокий колодец, и надеялся, что не сгорит заживо? Десятки? Сотни? Коул не считал. Страх отключал мозг, а из ступора выводили крики бьющихся в агонии сослуживцев, если тем не посчастливилось умереть сразу.
- Босс! - глухо донеслось справа, будто Лату орал из-за стены.
Вернувшись в реальность, Фрэнк увёл кабину грузовика из-под удара, и плазма угодила под кузов. Машину тряхнуло. Темперийца подкинуло вверх, приложив его макушкой о потолок. Заскрежетал зубами и Коул, терпя подобный разряду электрического тока прострел в руке. Он налетел локтем на угол выштамповки на обшивке двери. За спинами послышалось приглушенное перегородками шипение плавящегося корпуса. Перед глазами вспыхнуло предупреждение о неисправности левого заднего генератора Ойджи.
Следующий заряд прошёл по касательной, в секунду поглотив часть кабины над головой Фрэнка. Коул инстинктивно пригнулся. Бессмысленное движение, но единственная реакция на возникновение дыры с раскалёнными краями в оболочке, которую считал худой, но защитой от пуль неприятеля, и когда тенуарпластовые окна вокруг рассыпаются мелкой крошкой. Осколки брызнули в лицо, с опозданием прикрытое рукой.
- Пусть эти уроды только поравняются с нами, всем глаза выжгу, а потом оскоплю, - гневно выпалил Лату, стряхивая со штанов и куртки тенуарпласт.