Судя по звукам, существо описывало круг вокруг вставшего на колени Коула. Видимо, изучало, опасен ли он, или есть шанс полакомиться. В каждом шаге чувствовалась настороженность. Гремящие взрывами небеса, оглушающий вой блаймеров, катеров и ботов, рёв входящих в атмосферу огромных носителей и трясущаяся земля от падения подбитых машин пугали существо. Подобного оно не знало раньше и грозной, уверенной поступью обходило свои территории, метило новые. Теперь тварь стала осторожной. Фрэнк не видел её, но начинал понимать. Замешательство местного венца природы надо было использовать с пользой.
Превозмогая боль в конечностях, он медленно поднялся. Вшитые под кожу правого запястья датчики здоровья из-за скафандра оказались недоступны для глаз. Фрэнк забыл перед атакой на флот Корцы синхронизировать их с визорами шлема. Потому оценить общее состояние можно было отсоединив перчатку, но с этим Коул не спешил. Он и так знал, что ранений нет, чего не скажешь об ушибах и вывихе. От шлема же и перчаток собирался избавиться только после того, как найдёт отсек с оружием и вколет инъекцию против корцианских вирусов.
Фрэнк проверил себя старым как вселенная способом. Пошевелил одной рукой, согнув в локте и сделав замах, словно атакует палкой невидимого противника. Затем второй. Подвигал торсом, попытался коснуться пальцами ботинок. На лице сменили друг друга десятки гримас боли, пока Фрэнк пробовал её пределы. С ней придётся мириться ближайшее время. Как и с зудом под кожей в месте ушибов — роботы размером в пару молекул взялись за предотвращение отёков, впрыснули в кровь малую дозу обезболивающего.
Среди стволов подлеска мелькнула сливающаяся с деревьями серая масса. Существо выдало движение нижних ветвей и подрагивания листьев. Сверкнули в полумраке чащи жёлтые глаза без зрачков. Фрэнк выпрямился и инстинктивно поднял вверх руки с палкой в правой, чтобы казаться крупнее, чем есть на самом деле. Тварь застыла, тревожно «кашлянув». Коул скосил взгляд на нависающую над ним кабину блаймера, ткнул её веткой. Протяжно прогудел опалённый корпус. Существо сжалось. Задрожала верхняя губа, открыв мощные клыки. Каждый, как один нож пехотинца. С них стекла обильная слюна.
- Надеюсь, это не от голода. - Фрэнк активнее затряс палкой над головой и сильнее стукнул по кабине.
Серый, крупный, в холке метра два, хищник впервые с момента появления моргнул, пристально следя за веткой. Из пасти вырвался сдавленный хрип, и существо отступило. В скудную среди мощных корней исполинских деревьев почву вонзились изогнутые когти с пятнами засохшей крови. Намёк на то, что за свою шкуру тварь будет биться до последнего. Она демонстративно выгнула спину, тоже визуально увеличившись в размерах.
Ещё удар по металлу. Существо мотнуло головой. Попятилось, раздраженно подрыгивая брылями.
Вновь загудела кабина, а палка с треском развалилась на две части. Не выдержала ужасного к себе отношения. Фрэнк не подал виду. Закрепляя успех, он топнул левой ногой и зашвырнул обломок в тварь. Существо «кашлянуло», получив по уху, и растворилось на фоне подлеска. С шорохом листвы исчезли жуткие жёлтые глаза без зрачков.
Коул согнулся пополам, уперев руки в колени, и с глубоким облегчением, словно с плеч сняли гору, выдохнул. Выжить при крушении и быть тут же съеденным та ещё участь, но пока удача на его стороне.
В полной мере осознав, что спасён, Фрэнк взглянул на планшет и поковылял к отсеку с оружием.
Глава восьмая: часть четвёртая
Дукар знал капитана Энота по многочисленным операциям по усмирению бунтов на сотнях планет Союза. В своё время Энот был правой рукой адмира, принимал участие в решении тактических задач, при этом с удовольствием брал в руки оружие и вставал в один ряд с подчинёнными. За успешные операции с ними же пропускал по литру метаклы, наплевав с вершины горы Ирадроин на уставы.
Пребывание в гуще событий Энот оплачивал кровью. Своей. Десятки ранений разной степени тяжести оставили метки на его теле, но капитан службы обеспечения не спешил их убирать хирургическим путём или маскировать татуировками. Наличие шрамов и рубцов, по признанию Энота, усиливало его отличие от прочих корцианцев. Капитан часто, смеясь, бросал в лицо Рагорда Онроба фразу о том, насколько он, Энот, уникален.
«На штабных харчах уникальность капитана стала больше и шире», отметил Дукар.