— Грубо это хорошо.
Обхватив рукой её грудь, он прикусил её шею.
— Да, грубо это хорошо. — Нокс вонзил зубы в её плечо и вошёл членом в её тугое лоно одним толчком по самые яйца. Он застонал, когда горячие и скользкие стенки сжались вокруг него. — Ты можешь кончить, когда будешь готова.
Ногти Харпер царапали стену, пока он входил в неё и выходил из неё, его яйца шлёпали её при каждом неистовом толчке. Он предупредил её, что будет грубо, и не шутил. Но Харпер это нравилось. Нравилось его бормотанье и стоны, и пощипывание пальцами её бёдер. Одно небольшое прикосновение к её клитору заставит её кончить.
Словно услышав её мысль, он использовал свои психические пальцы, чтобы раздвинуть её складки. Но он не притронулся к её клитору. Только дал почувствовать прохладный воздух, заставил её ждать до боли. «К черту все». Она собиралась сама позаботиться о себе, но психическая рука не дала. «Черт, нет».
Нокс напрягся, когда воздух стал холодным. Харпер повернула голову в его сторону, но не она на него посмотрела. А её демон. Затем её рука потянулась назад и схватила его предплечье. Он зашипел, когда плоть под его хваткой начала гореть. Он уже чувствовал этот жар раньше. Понимал, что демон ставит на нем метку.
«Дерьмо». Нокс яростно стал в неё вколачиваться. Грубо. Беспощадно. Неуправляемо. Не в силах больше сдерживаться, он выпалил:
— Кончай.
Её лоно сжалось вокруг него, голова запрокинулась, и Харпер издала крик.
Нокс сомкнул зубы на её плече, когда погрузился в неё до основания и взорвался, выплёскивая семя внутри. Казалось, её покинули все силы, и она обмякла в его объятиях.
Харпер была в потрясающем послеоргазмическом оцепенении, когда он нёс её к кровати. Но была не настолько потрясена, чтобы не насладиться зрением, пока он снимал одежду. И она немного нервничала, когда Нокс изучал новую метку на своём предплечье. Как и все остальные, она была из этнических толстых линий и изгибов.
Повернувшись, он спросил:
— Это связано с моими метками на затылке и спине?
— Вообще-то, да, — поняла она.
Снова повернувшись к ней, он вопросительно приподнял бровь.
— Так твой демон планирует в конечном итоге все моё тело покрыть метками? Может быть, он постепенно соединяет их в одну?
Она улыбнулась.
— Возможно.
Скользнув на постель, Нокс прижал её ближе.
— Думаю, хорошо, что мне нравится быть отмеченным твоим демоном. — Обхватив рукой её шею, он поцеловал Харпер. Отстранившись, он увидел, как её глаза оттенка морской волны сменили цвет на изумрудно-зелёный. Нокс понял, что ему никогда не наскучит наблюдать за этим процессом. — Ты хорошо провела этот вечер?
— Мне пришлось смотреть, как Лу взбирается на огромный фонтан с русалкой, напевая «Under the Sea[2]» с ужасным карибским акцентом. Что тут может не понравиться?
Нокс скривился.
— На это было трудно смотреть. Даже труднее, чем когда Хлоя пела «Bed of Roses[3]» в несуществующий микрофон, когда буквально прыгнула в куст роз.
Харпер поморщилась.
— Ага, это было ужасно. Но она продолжала петь. Не пропустив ни одной ноты.
Имп также не пропустила напряжение между Кинаном и Тигом. Анкор Хлои быстро почувствовал, что Кинан проявляет интерес к ней и — как защищающий и назойливый, как и должен быть анкор — Тиг послал инкубу множество оставь-в-покое взглядов. И в типичной для Хлои манере, имп справилась с этим, сказав Тигу: «Ели вы, ребята, собираетесь мериться членами, думаю, ты можешь проиграть, потому что у Кинана просто огромный».
— Думаешь, ты сможешь отпустить это?
Она моргнула от вопроса Нокса.
— Отпустить что?
Он заправил локон её волос за ухо.
— Напряжение, которое не покидало тебя, с тех пор как мы узнали о существовании Всадников?
Она вздохнула:
— Я действительно думаю, что теперь смогу просто расслабиться, когда нам больше ничего не грозит. Я чувствую облегчение, что все закончилось, но не до конца верю, что это правда. Странно, что над нашими головами не нависает опасность.
— Где-то всегда будет подстерегать опасность, но не думаю, что к нам рискнут приблизиться. Не тогда, когда у меня есть пара, которая может быть совершенно ужасающей, когда захочет.
Харпер скривила рот.
— Значит, теперь ты меня боишься. Хорошо.
Он заколебался.
— Я не говорю, что боюсь тебя. Но допускаю, что ты можешь внушать страх.
Она недоверчиво нахмурилась.