Вира стояла и разглядывала свои высокие кожаные сапоги, обшитые алмазами и белым золотом.
Сама Вира была невысокого роста, черные волосы, сплетенные в длинную косу. На первый взгляд она покажется молодой, но на тот момент ей было более семидесяти лет. Платиновая корона на голове подчеркивала величие, и, надевая ее, мама всегда изображала гордое лицо, подтверждающее королевский статус. Белоснежно‑золотистое платье с натуральным ярко‑снежным мехом всегда показывало соответствие образу царицы. Она поднимала свой подбородок и держала прямую осанку, грациозно шагая по дворцу, чтобы все, кто ее видел, понимали, какой должна быть истинная женская красота.
Но я знал ее лучше, чем все, со мной она была родной, настоящей. Никто из моих братьев не видел ее такой, какой вижу ее я. Она заметила мой взгляд. Я подумал, что она удивится, встретив меня здесь, так как я давно не объявлялся, или того хуже – будет в ярости, ведь многие из моих братьев считают меня предателем, изменником, который отверг свой народ, обычаи и историю, но это не было полноценной правдой.
Увидев меня, она нежно улыбнулась, вдохнула полной грудью и подошла ко мне. Ее шаг был неспешен, немного сгорбившись, она не показывала свою грацию и величественность. Вместо этого она была простой, человечной, а голос – спокойным и размеренным.
– Красивые сапожки, мама, – с легкой ухмылкой сказал я царице.
– Аркад, мой сын, как ты, родной? Меня Нэталисия предупредила, что ты придешь. – Подойдя к ней, в ее черных, как сама ночь, глазах я не увидел гнева, а то, как она беспокоится за меня, и мне стало грустно, что я могу больше никогда ее не увидеть.
– А где сейчас Нэталисия, разве не с тобой? – спросил я.
– Она сейчас в другой части города, готовит засаду для тебя.
– В каком смысле?
– Разве ты не знаешь? – озадаченно спросила мама.
– О чем?
– Твоя сестра выдала твое местоположение старшим братьям и попросила поддержки в виде всей стражи дворца. Однако она и не предполагала, что Микаэл с Димитром соберут вдобавок войско варваров и созовут всех оставшихся братьев, которые были заняты поддержанием порядка в остальных фракциях.
– То есть, мама, если я тебя правильно понял, если мои братья узнают, где я, – вместо горстки стражников против меня ополчится целая армия? – с тревогой спросил я свою царицу.
– Я никому не скажу, что ты был здесь, сын, – утешила меня мама, нежно поглаживая мою щеку ладонью. Как мне не хватало ее!
– Почему ты одна? Даже несмотря на то, что моим братьям необходима поддержка для моей поимки, к тебе все равно должны были приставить стражу.
– Я настояла на том, чтобы меня оставили одну. Но неужели ты беспокоишься о том, что я могу быть в опасности?
– Я понимаю, мама, ты великий воин, и способна постоять за себя. Но все равно ты уже не та, кем была в свои лучшие годы.
– Как это грубо с твоей стороны, сын! – с возмущением она легонько ударила меня по нагруднику своей ладонью. – Ты думаешь, что твоя царица – беспомощная старая бабка?
– Вовсе нет, – неловко посмеялся я.
– Не волнуйся, Аркад, стража во дворце все же имеется. Только благодаря моей воле ты и сумел сюда проникнуть.
– Вот как? Это ловушка?
– Нет, мой мальчик, я хотела, чтобы ты пришел ко мне. Я скучала по тебе, Аркад.
– Мама, наоборот, я думал, ты будешь несильно рада моему визиту, – с удивлением ответил я.
– Почему? Потому, что хочешь уехать и напоследок решил попрощаться? Это твой выбор, я буду только рада, если ты на новом месте заживешь счастливо. Но готов ли ты взять на себя такую ответственность? Ответственность создания нового мира?
– Да, готов. Я очень долго стремился к этому, поэтому полностью уверен в успехе своего дела. Теперь, когда я знаю секрет, у меня будет достаточно времени, чтобы лично самому возвести целую цивилизацию, при этом не позволяя ей погубить саму себя.
– Что за секрет ты открыл?
– Бессмертие… Я и мои последователи воспользуемся этой возможностью. Мы не сможем умереть, а будем жить тысячи лет, и нам хватит времени, чтобы наш мир процветал и развивался. Мы создадим совершенно иные технологии, которые помогут нам быть только лучше. Увеличим продолжительность жизни обычных людей, избавимся от болезней, войн, голода и всей этой грязи, что присущи примитивным формам жизни во Вселенной.
– Громкие слова, сын, – неодобрительно ответила она. – «Примитивным формам жизни во Вселенной»! С каких пор мой мальчик стал так высоко летать, смотря на всех свысока? В Топоконии также нет войны, мы являемся самой сильной фракцией из семи на планете Шори, это благодаря нашей сплоченности, самоотверженности, храбрости, благородству, а также благодаря устройству твоего отца. Я поняла, зачем ты пришел, а я‑то, дура, подумала, что мой сын просто захотел попрощаться с матерью, – настороженно продолжила она.