— Хорошо… Спасибо. — я обхожу капот и сажусь на переднее сиденье. Внутри машины пахнет ванилью, смешанной с оттенком землистого одеколона. Камерон ждет, пока я пристегнусь ремнем, затем надевает очки и гонит по дороге. Он носит темно-синие джинсы и черную рубашку на пуговицах с закатанными до локтей рукавами. Его рука лежит на коробке передач, а пальцы постукивают в такт журчащей из магнитолы музыки. Принуждение давит, и я переплетаю пальцы, его близость поглощает меня.
— Ты всегда такая тихая? — спрашивает он после минуты неловкого молчания.
Я отворачиваюсь от окна.
— Я просто не вижу смысла в разговоре, если нечего сказать.
Его глаза увеличились.
— Ладно, извини, что спросил.
Я тереблю свой кожаный браслет.
— Извини. Я не думала, что выйдет так злобно. Просто тяжелое утро.
Он кивает и продолжает с осторожностью.
— Но уверен, нам есть, что сказать, и вопрос в том, ты сама скажешь или предоставишь это мне?
— Я не ожидала, что ты положишь его там, — говорю я, потрясенно. — Но ладно.
— Первое, что ты должна знать обо мне — я ненавижу тайны. Они бессмысленны и запрашивают от человека слишком много энергии, к тому же, раскрытие тайны приносит много боли другому человеку. — его губы двигаются, как перо поэта по листу бумаги.
— Итак, почему вы раскапывали могилу на кладбище в ту ночь? — я выгладываю карты на стол.
Он ухмыляется с интересом.
— Убедиться, что в гробах действительно мертвые тела.
Я не знала, как реагировать.
— Уверена, они там.
— Видишь, вот почему я думаю, что мы можем общаться, — ловко подмечает он. — Многие люди выпрыгнули бы из машины после такого ответа.
Я откидываю челку с глаз.
— Многие люди, прежде всего, не садятся в машину.
— Здорово подметила. — он щелкает поворотником и поворачивает на школьную дорогу. — Я делал грязную работу моих родителей. Мой дед — старик Кери, как зовет его твоя таинственная подруга — владел драгоценностью, которая дорога моей семье, как память. Она передавалась из поколения в поколение. Но никто не может найти, куда мой дед спрятал её, так что они послали меня, чтобы проверить в гробу, на всякий случай он просил похоронить его с ней и никогда не говорил никому, кроме своего друга, который занимался организацией похорон моего деда.
По какой-то причине его рассказ напоминает мне фильм 1980-х с Томом Хэнксом, который я однажды смотрела «Предместье».
— Ты нашел?
— Опять же, тебя это не напрягает, — он довольно ухмыляется, развлекаясь нашим разговором. — Нет, я не нашел.
— Вы не подумали спросить друга твоего деда, прежде чем рыться в его гробу? — спрашиваю я. — Возможно, было проще начать с этого.
— Хмм… — он глубокомысленно потирает подбородок. — Я никогда не думал об этом. — он смеется. — Конечно, думал, но оказалось, что друг моего деда тоже умер, спустя несколько дней после похорон.
— Это странно, — я разрываюсь от того, что верю ему. — Так кто был тот человек, который действительно копал?
Его улыбка дрогнула, а лицо покраснело от гнева.
— Ты видела его?
Я медленно киваю.
— Да…
Его гнев меня пугает.
— Он мой дядя.
— Он тебе не нравится? — спрашиваю я.
Он теребит в руках брелок и грусть оттеняет его глаза.
— Он… терпимый. — он поворачивает на переполненную школьную стоянку, и все глазеют на нас. У города очень маленькая населенность и неопознанная машина — это большая новость. Я почти вижу невидимый поток сплетен, перемещающийся из машины в машину.
— Вау, это как быть кинозвездой, — замечает он, в то время как паркуется на свободном месте.
Улыбка изгибает мои губы.
— О, все будет намного хуже. Поверь мне. Новый парень — это будет заголовком газеты. — я делаю движение рукой. — Ну, может, это не будет так грандиозно. Кто-то еще переехал сегодня сюда.
Он достает ключи из зажигания.
— Ты знаешь кто это?
— Да, я встретила его на вечеринке в субботу вечером, — я отстегнула ремень безопасности. — Его зовут Ашер Морган.
Темная тень появляется на его лице.
— И ты уже познакомилась с ним?
— Да… — я удивленно приподнимаю брови. — На вечеринке, я же сказала.
Он смотрит на приборную панель, беспокойно позвякивая ключами, а затем открывает дверь и вылезает из машины.
Я выскакиваю и обхожу его.
— Ты сказал, что ненавидишь секреты, — говорю я, пока мы загораживаем вход под навес. — Но это не касается тебя.
— Нет, я сказал, что секреты бессмысленны и могут причинить кому-то боль. — Он прибавляет шаг и машет через плечо. — Увидимся, Эмбер.