— Каждый день моего существования, — шепчу я.
Камерон ловит мой взгляд и обвинительно приподнимает брови.
— Значит ты просто где-то ее спрятал, а затем разбросал по всему берегу перья и рисовал знак Х и песочные часы? — спрашиваю я, игнорируя его обвиняющий взгляд.
Камерон сдвигает брови и закидывает руку за Маккензи.
— Я её спрятал, но не разбрасывал перья и не делал странных рисунков. Зачем нам это делать?
— Чтобы сделать ее исчезновение похожим на остальные, — говорю я.
— Хорошая идея, но мы этого не делали, — отвечает он.
— Но так мне сказала детектив, — я откидываюсь в кресле, морща лоб. — Зачем она это сделала?
— Вероятно, чтобы задурить тебе голову, и ты проболталась, — Маккензи пожимает плечами и передвигает ленты на запястье. — Это их почерк.
Когда мы с Камероном уставились на нее, она добавляет:
— Что? Я много смотрю «Закон и порядок», ладно?
Я опустила ноги на пол, бурля тревожной энергией.
— Они думают, что я убила тебя… и думают, что убила Ладена.
— Нет, не думают. У них просто нет других зацепок. — глаза Камерона путешествуют вниз по моему телу. — Хотя если бы они увидели тебя сейчас, то заперли бы.
Я обнимаю себя руками:
— Я попала в аварию.
Он указывает через плечо:
— Так вот почему скорая помощь была у твоего дома?
Я фокусируюсь обратно на Маккензи.
— И что я должна делать? Притвориться, что никогда ничего не видела и позволить им продолжать расследование против меня?
— Правда? — спрашивает она с надеждой, умоляюще сложив перед собой руки. — Это было бы здорово, по крайней мере, пока я не выясню, где смогу жить.
Я тру свои измученные глаза.
— Я не хочу показаться грубой, но ты не можешь просто рассказать кому-то, что происходит?
Она вымучено рассмеялась.
— Ты думаешь, я не пробовала? Но моя мать всегда на стороне отца, говоря, что я делаю это, чтобы привлечь к себе внимание. И мой отец важный спонсор Департамента полиции Hollows Grove.
— Он подкупил их? — спрашиваю я потрясено, и она утвердительно кивает. Мгновение я размышляю над проблемой, но особого выхода не нахожу. — Хорошо, я буду держать рот на замке, но, пожалуйста, постарайся что-то придумать, пока меня на самом деле не арестовали.
— Спасибо, Эмбер, — говорит она с благодарностью и опускает руки на колени. — Знаешь, мне жаль, что я так плохо относилась к тебе в школе. — она встает и обнимает меня.
Мои глаза широко раскрыты, когда я подготавливаю себя, но её смерть не объявляется.
Она отходит к двери и говорит Камерону:
— Я собираюсь прилечь, Кэм. Я очень устала.
Она исчезает в дверях, а я поворачиваюсь к Камерону.
— Всё это еще не объясняет, как копы узнали, где мой автомобиль, — говорю я.
— Я не могу ответить на этот вопрос, — он опирается руками на колени и сцепляет пальцы. — Единственное, что я могу сказать, что это был кто-то, кто знал где находился твой автомобиль.
Ашер. И, возможно, человек, что преследовал меня в ту ночь.
— Кто-то спас тебя? — недоумевает он с обвинением в глазах. — Или ты самостоятельно выплыла из машины?
— У меня отличная паническая реакция, — я поднимаюсь на ноги. — Мне нужно идти домой. Уже поздно.
Он провожает меня до двери, но как только я ее открываю, закрывает.
— Могу я показать тебе кое-что, прежде чем ты уйдешь? — к нему вернулся тот хороший парень, как когда мы впервые встретились и краткие моменты в его джипе.
Вздохнув, я поднялась с ним в его комнату. Здесь большая кровать в центре комнаты, высокий комод в углу и дверь, которая выходит в небольшой внутренний дворик с походным стулом. Стены черные и пустые, за исключением белой разлинованной стены и стихов на ней.
— Это твои слова? — спрашиваю с удивлением, и он кивает. Я подхожу к стене и читаю центральный стих. — В отдельных полях черные перья, птицы летают. Четыре крыла, два сердца, но одна душа. Они соединяются в середине, но разделены тонкой линией пепла. Это то, что объединяет их, пока их перья не разрываются. Они никогда не могут действительно быть вместе, как свет и тьма. Разве что, один из них не принесет окончательную жертву, задув свою свечу, и присоединится к другим в темноте.
Камерон с интересом за мной наблюдает.
— Как думаешь, что это значит?
— Они никогда не смогут быть вместе, — говорю я, пробегая пальцами по словам. — Разве что один умрет? Но почему? Что делать если один улетел в земли мертвых?
— Это то, с чем тебе придется разбираться самостоятельно. — он отколупывает кусочек крови с моей рубашки. — И ты должна знать, что поэт не любит объяснять смысл своих слов.