Ещё секунду он заинтересованно смотрел ей вслед…
Вокруг него всегда крутилось множество прекраснейших женщин, и каждой требовалось время, чтобы завлечь его в свои сети. Что же вот так сразу его зацепило в этой девушке?
Бесспорно, она красива. Шикарные чёрные волосы, к которым так и хочется прикоснуться, чёрные, как самая тёмная ночь, глаза, идеальная белая кожа, лёгкий румянец, замечательная фигура… Однако среди его фавориток были те, которые явно превосходили её красотой. Но есть в ней что-то… что-то неумолимо манящее, таинственное, гордо-насмешливое, женственное и светлое. Царь и сам не понял, как всё это сказал один лишь взгляд. Он всегда относился скептически к некой безумной влюблённости, которую считают почти что волшебной. Но иначе как очарованием он не мог назвать одолевшие его чувства. Всего один взгляд этих сверкающих звёзд-глаз заволокли сознание приятной дымкой, разгоняя мысли, будто крепкое вино.
Ну что ж… он всегда получал от жизни всё, что хотел. Так будет и в этот раз.
С немного коварной ухмылкой Пётр уверенно направился к Меньщикову, воздавать тому за заслуги очередную порцию трёпки.
– Что? – Марта буквально не поверила своим ушам, – как… как же так?! Я ведь…
– Это ты новому хозяину скажешь, – едва ли не захлёбываясь ядом зависти, перебила её Катерина, – Если, конечно, осмелишься.
– Но…
– Никаких «но»! – Прикрикнула на неё женщина, – Ты что, совсем сдурела, девка?! Теперь ты подневольная государя! Он сам, лично тебя купил у нашего господина! Да ты петь от счастья должна!
– Ой ли? – Зло ухмыльнулась только что вошедшая тётя Маша, – петь от счастья, значит, должна? А для какой такой цели он её вдруг купил, подумала? Дураку ясно!
С секунду они молча буравили друг друга злыми взглядами.
– Да коли и так, – фыркнула та, уже уходя, – Она навряд ли достойна такой милости… оборванка, она оборванка и есть!
Закусив губу, Марта пыталась вникнуть в суть этого диалога. Некоторые слова ей ещё плоховато давались.
– О чём это вы, тётя Маша? – Спросила она, присев на краюшек шаткой кровати.
– Не о чём, девонька. Ты пока не думай об этом, – Вздохнув, отмахнулась та, и тут же перевела тему: – Знаешь, трудно будет расстаться с тобой. Привыкла, привязалась к тебе я.
– Даст Бог, свидимся, – тепло улыбнулась девушка, – Не пойму только, почему я перехожу из рук в руки постоянно.
– Красивая ты, Марта, – Вновь вздохнула та, теребя в руках какой-то платок, – очень красивая. И… необычная. Знаешь, только в твоих руках, обернётся ли это для тебя благом или станет проклятием. Главное, никогда не забывай о нравственности и женской гордости – пусть они станут твоей путеводною звездой. Будь счастлива.
– И ты, – тихо ответила девушка.
Глава 6
1703 г, село Преображенское.
Она стала одной из камеристок царевны Натальи, сестры Петра. Та оказалась красивой, ухоженной и неглупой женщиной тридцати лет, которая была довольно добра к слугам, хотя и держала дистанцию.
Марте вполне неплохо жилось там, в Преображенском селе, рядом с царевной. Одно удручало – рутина да скука смертная. Её деятельной натуре хотелось приключений и страстей.
Ну и дождалась…
Марта что-то отрешённо вышивала, изредка поглядывая на свою госпожу, уютно расположившуюся на шикарной кровати с книгой в руках.
Наталья Алексеевна в силу своего статуса и тяги к знаниям умела читать.
За окном упрямо выла метель, по стеклу музыкально били маленькие снежинки, рисуя на нём размытые узоры. Природа словно погрузилась в сон, укрывшись плотным белым покрывалом инея, снега и холода, которые были неотъемлемой частью этой огромной и прекрасной северной страны, которую Марта уже успела немного полюбить.
В комнате была приятная атмосфера тепла и покоя, которая, однако, начала уже порядком надоедать Марте.
За это время она немного изменилась – стала ухоженней, красивей, уверенней в себе. В этом ей помогло мужское внимание, коим её окружили даже здесь. Для девушки это было ново и приятно, хотя она и отвергала все ухаживания. Счастья, конечно, хотелось, но сердце молчало, словно застыв.
Уйдя в себя, Марта лишь краем уха услышала, как скрипнула деревянная дверь.
Встрепенувшись, цесаревна вопросительно взглянула на вошедшего посыльного.
– Царевна, – вежливо поклонился он, – вам письмо от государя.
– Хорошо, – кивнула женщина, забирая письмо, – можешь идти.
Вновь поклонившись, посыльный удалился.