— Толково сказано! — восторженно выпалил вдруг гимназист Айзик Шацкер, не сумевший превозмочь своего чувства. Рабби Ионафану хотя и не совсем-то понравилось, что его прерывают, но, взглянув на этот, чуть не захлебывающийся восторг юноши, он тотчас же сменил гнев на милость и обратился к нему с полным благоволением ублаготворенного самолюбия.
— Вы находите, бохер?
— О, да, мой рабби! И хотя жалкие акимы обзывают нас эксплуататорами чужого труда и достояния, но клянусь! быть евреем — это такое преимущество, такое даже блаженство, что я никогда не сделаюсь отступником. Мамзель Тамара, вы как об этом думаете?
При этом неожиданном обращении девушка даже вздрогнула, словно ее что ужалило. Удивленным и пытливо беспокойным взглядом вскинулась она на Айзика, как бы желая разгадать, в каком смысле и с какой целью предложен ей вдруг этот неуместный вопрос? Но затем, как бы от боли закусив на мгновение свою нижнюю губу и глубоко потупив глаза в тарелку, она ответила ему тихо и значительно.
— Я думаю только одно, что мне очень хочется слушать далее рабой Ионафана.
— И без перерывов, — вставила со своей стороны замечание бабушка Сарра, особенно подчеркну» это слово, чтобы дать понять молодому человеку всю неуместность и даже неприличие его выходки, сделанной быть может вследствие некоторой возбужденности от излишне выпитого стакана. Почтенная Сарра никогда и нигде не забывала, что она жена богача и родовитого аристократа, в доме которого все обязаны переполняться глубочайшим к ней уважением и отнюдь не нарушать уставов строгой благопристойности.
Айзик понял ее замечание и сконфузился, и в свою очередь закусил себе губу.
— Славный малый! — снисходительно похвалил его ламдан, обращаясь умилостивляющим взором к почтенной Сарре и тем самым как бы приглашая ее к снисхождению. — Славный малый! Он не шоите, хотя и не хахом годаул покамест[76]. Но пшат[77] у него в порядке, и конечно он не смыслил бы миколь шекен[78] если бы не сделал замечания насчет нашего якобы эксплуататорства. Пускай, впрочем, молодой человек, называют нас как угодно — мы должны быть к этому равнодушны; более того: мы должны презирать это и идти своей дорогой. Но, с вашего позволения, раббосай, я продолжаю мое слово.
— Ах, пожалуйста! Просим! — воскликнули зараз все слушатели.
Маггид откашлялся, сосредоточенно подумал над своим стаканом и, вспомнив надлежащий текст, продолжал поучающим голосом:
— «Когда введет тебя Господь Бог твой в землю, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею, и изгонит Он от лица твоего многочисленные народы, и предаст их тебе и поразишь их, — тогда предай их заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их. Но поступите с ними так: жертвенники их разорите и столбы их разрушьте, и священные дерева их вырубите, и истуканы их сожгите огнем, потому что ты — народ святой у Господа Бога нашего; тебя избрал Господь Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, что на земле. Не потому, чтобы вы были многочисленнее вcex народов возжелал вас Господь и избрал вас — ведь вы малочисленнее всех народов — но из любви к вам Господа и ради соблюдения им клятвы, которой Он клялся отцам вашим». И потому-то «благословен ты будешь больше всех народов; не будет ни бесплодного, ни бесплодной ни у тебя, ни в скоте твоем. И ты истребишь все народы, которые Господь Бог твой отдает тебе; да не пощадит их глаз твой! То же соделает Господь Бог твой со всеми народами, которых ты боишься. И будет вытеснять Господь Бог твой пред тобой эти народы мало-помалу; не можешь ты истребить их скоро, чтобы не умножились против тебя дикие звери. И предаст Господь Бог твой эти народы тебе, и приведет их в великое смятение, так что они погибнут. И предаст царей их в руки твои, и ты истребишь имя их из поднебесной: не устоит никто против тебя, пока не искоренишь их»[79]. «И тогда размножится крупный и мелкий скот твой — и будет у тебя много серебра и золота, и всего у тебя будет много; помни Господа Бога твоего, потому что Он Тот, Который дает тебе силу приобретать богатство, чтобы исполнить, как ныне, завет Свой, которым Он клялся отцам твоим»[80].— «Знай же, что не за праведность твою Господь Бог твой дает тебе овладеть этой доброй землей, потому что ты — народ жестоковый-ныи»[81].— Еще Моисею в пустыне сказал Господь: «Вижу этот народ и её — народ жестоковыйный; ты знаешь этот народ, что он зол», — и увидел Моисей, что этот народ необузданный»[82]. Тем не менее, Бог предает нам «на сьдение и истребление» все народы земные, ибо Он верен Своему слову, Своей клятве. И вот, вспомни, что «в семидесяти душах пришли отцы твои в Египет, а ныне Господь Бог твой соделал тебя многочисленным, как звезды небесные»[83], ибо Он верен Своему слову, клятве Своей. И знайте, потомки Израиля, что «всякое место, на которое ступить нога ваша, будет ваше. Никто не устоит против вас, ибо Господь Бог ваш наведет страх пред вами и трепет пред вами на всякую землю, на которую вы ступите, как Он говорил вам»[84], потому что Он верен Своему слову, Своей клятве, Своему контракту, заключенному с вами в лице нашего Израиля в Вефиле. — «Господь Бог твой благословит тебя, как Он говорил тебе», изрек нам Моисей, наш учитель: — «и ты будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы, а господствовать будешь над народами, а они над тобой не будут господствовать»[85].— «А в городах этих народов, которые Господь Бог твой дает тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души, но истреби их»[86].— «Не желай им мира и благополучия во все дни твои, во веки»[87].— «Дочерей своих не выдавайте за сыновей их и дочерей их не берите за сыновей своих и не ищите мира им и блага им во веки, дабы вам укрепиться и питаться благами земли этой и предать ее в наследие сынам нашим во веки. Неужели же мы опять стали бы нарушать заповеди.