Возьмите «Махабхарату», и она вам может быть даже очень понравится, но вы поймете, что это книга человеческая. Кришна — источник великой мудрости, но это человеческая мудрость, в ней нет ни чего сверхъестественного. «Махабхарата» — очень хорошая книга, но она не от Бога, она создана людьми. Если вы сравните Христа и Кришну, то поймете, что Кришна — литературный персонаж, а Христос — Живой Бог.
Практически важно только одно: отличить веру истинную от человеческих измышлений, а их очень даже можно отличить, потому что между ними пропасть. Верующий человек не тот, кто верит без доказательств и не пользуется разумом. Верующий тот, кто чувствует истину, чей разум свободен от предубеждений.
Могут спросить, почему мы должны следовать вере древних евреев и отвергать веру древних индийцев? Того, кто ни к одной из этих двух религий и мизинцем не прикасался, этот вопрос, конечно, собьёт с ног. Но вы познакомьтесь с источниками, отбросив предрассудки и предубеждения. Постарайтесь полюбить и евреев, и индийцев, иначе вы не сможете взглянуть на мир их глазами. Поживите и внутри «Библии» и внутри «Махабхараты». И тогда вы поймете, что с евреями разговаривал Бог, а индийцы делились с миром своей человеческой мудростью.
Что значит «прости»?
Порою самые элементарные и бесхитростные требования христианства, если над ними хорошенько задуматься, вдруг становятся совершенно непонятны. Вот, к примеру, Христос велел нам прощать других людей. И от своих близких мы часто слышим: «Ты его (её) прости». Но что значит «прости»? Ну ведь это понятно. Счастлив тот, кому это понятно.
Начнем с самого простого понимания прощения. В древних обществах существовала традиция кровной мести, да и сейчас она кое-где существует. Если посмотреть на тему изнутри этой традиции, то очень несложно понять, что означает прощение. Это отказ от мести. Если он убил брата, значит и его тоже надо убить. Если же его решили не убивать, значит его простили. Вероятно, в древних обществах призыв к прощению ни чего иного и не означал, так что воспринимался элементарно.
Такое реликтовое, элементарное понимание прощения может касаться и не только кровной мести. В широком смысле это отказ ответить злом на зло. Мало ли какое зло можно причинить современному человеку. Может быть, его оклеветали, может быть, на работе подсидели, может быть, любимого кота у него отравили. За всё это можно отомстить, а можно этого и не делать. Здесь прощение означает примерно тоже, что и в случае с кровной местью — отказ от любых враждебных действий по отношению к обидчику.
В этом смысле простить не так уж сложно, потому что речь идет всего лишь о том, чтобы не совершать некоторых действий. Я, например, не только способен к такому прощению, но это вообще не стоит мне ни каких усилий над собой. Например, подставили мне подножку. Моя первая мысль будет о том, чтобы оценить характер полученных травм, то есть размер нанесенного ущерба. Вторая мысль о том, могу ли я продолжать идти, куда шёл, несмотря на причиненный мне ущерб. Если могу, то я просто продолжу движение, если не могу, буду что-то придумывать. Мысль о том, чтобы отомстить тому, кто подставил мне подножку, как правило, не возникает вообще, просто потому, что она к делу не относится. Я имею дело с изменением ситуации не в мою пользу, месть ни как не поможет мне с этим разобраться, не поможет преодолеть возникшие трудности. Мне, строго говоря, без разницы, запнулся я за чью-то ногу или за камень, если результат один и тот же.
Вполне осознаю, что эта моя немстительность не имеет никакого отношения к моему духовно-нравственному развитию. Просто месть представляется мне бессмысленным расходованием сил, то есть чем-то совершенно глупым и нерациональным. Ну кто-то создал мне проблемы, так мне надо с проблемами разбираться, а не с тем, кто мне их создал. Я, конечно, запомню «создателя проблем», отфиксирую, что этот человек может быть источником неприятностей, но не более того. Моё отвращение к мести это всего лишь отвращение к любой бессмыслице.
Зло всегда приходит в нашу жизнь через кого-то. И я очень хорошо помню фамилии тех людей, через которых в мою жизнь приходило зло. Помню потому, что я много думал об их действиях. И всегда приходил к одному и тому же выводу: эти люди просто такие, какие они есть, они поступают так, как им свойственно поступать, а не обижаться же на человека за то, что он является самим собой.