Я нащупал кнопку зажигания и нажал. Амбар озарило сине-белое сияние. Поначалу я ничего не видел, только слышал наполненное ужасом мычание и удары копыт: одна из наших «богинь» пыталась разделаться с нападавшим. Это была Ахелоя [11]. Когда мои глаза чуть привыкли к свету, я увидел, что она мотает головой из стороны в сторону. Пятится назад, потом упирается задними ногами в дверь стойла – третьего справа, если идти по проходу, – и вновь бросается вперед. Паника начала охватывать и остальных коров.
Я подтянул подштанники и поспешил к стойлу, зажав винтовку под левой рукой. Распахнул дверь и отступил. Ахелоя означает «та, кто прогоняет боль», но на этот раз боль доставала саму Ахелою. Когда она неуклюже вышла в проход, я увидел, что ее задние ноги в крови. Она вскинула их, как лошадь (никогда не видел, чтобы корова так делала), а когда вскинула, я заметил огромную серую крысу, вцепившуюся в один из ее сосков. Под весом крысы короткий розовый отросток удлинился в несколько раз, сузившись в трубку. Замерев от удивления и ужаса, я подумал о том, как Генри, еще ребенком, растягивал розовую жевательную резинку, оставляя один конец во рту. Не делай этого, обычно говорила ему Арлетт. Никому не хочется смотреть на то, что ты жуешь.
Я поднял винтовку. Потом опустил. Ахелоя мычала и мотала головой из стороны в сторону, словно это могло как-то помочь. Как только все ее четыре ноги вернулись на пол, крыса тоже смогла коснуться деревянных половиц задними лапами. Она напоминала странного щенка с капельками запятнанного кровью молока на усиках. Я осмотрелся в поисках чего-то тяжелого, чем мог бы ударить ее, но, прежде чем успел схватить швабру, которую Генри оставил у стойла Фемонои [12], Ахелоя вновь вскинула задние ноги, и крыса спрыгнула на пол. Поначалу я подумал, что она просто отцепилась, но потом увидел розовый и сморщенный отросток, торчащий из ее пасти, как сигара. Чертова тварь оторвала сосок бедной Ахелои! Корова прижалась головой к стойке амбара и устало посмотрела на меня, как бы говоря: Все эти годы я давала тебе молоко, со мной не было никаких проблем – в отличие от некоторых, кого ты знаешь, так почему ты допустил, чтобы такое случилось со мной? Лужица крови натекла под ее выменем. Хотя случившееся потрясло меня и вызвало отвращение, я понимал, что от такой раны корова не умрет. Однако ее вид – и вид крысы со злополучным соском в пасти – разъярил меня.
Я не стал стрелять в крысу, отчасти опасаясь пожара, но главным образом из-за того, что не надеялся попасть в цель, держа в одной руке лампу. Вместо этого взмахнул винтовкой, рассчитывая ударом приклада убить крысу, как Генри лопатой убил другую, вылезшую из земли. Но Генри был мальчишкой с отличной реакцией, а я – мужчиной средних лет, еще не полностью проснувшимся. Крыса легко избежала удара и помчалась по центральному проходу. Откушенный сосок ходил взад-вперед в ее пасти, и я понял, что она ест его на ходу, он был теплый и, несомненно, полный молока. Я бросился за крысой, ударил еще дважды, но оба раза промахнулся. Потом понял, куда она бежит: к трубе, ведущей в засыпанный колодец, из которого мы когда-то поили домашний скот. Естественно! Крысиный бульвар! После того как мы засыпали колодец, выбраться из него можно было только по трубе. Иначе крысы остались бы там навсегда. Похороненными с ней.
Но, конечно же, думал я, эта тварь слишком большая, чтобы пролезть в трубу. Она прибежала со двора. Возможно, из гнезда в навозной куче.
Крыса прыгнула к трубе, и когда залезала в отверстие, ее тело удивительным образом вытягивалось. Я взмахнул прикладом винтовки в последний раз, но с ударом опоздал. Крыса успела заползти в трубу. Когда я поднес лампу к срезу, то увидел безволосый хвост, исчезающий в темноте, услышал, как когти скребут по оцинкованному металлу. А потом крыса пропала, стихли и звуки. Мое сердце билось так сильно, что перед глазами запрыгали белые точки. Я глубоко вдохнул, но со вдохом пришла вонь гнилья и разложения, такая сильная, что я отпрянул, закрывая рукой нос. Рвавшийся из груди крик был заглушен рвотным позывом. Вонь застряла в носу, и я буквально увидел Арлетт на другом конце трубы, с насекомыми и червями, копошившимися в ее плоти, тающей с каждым часом и днем. Лицо сползало с черепа, ухмылка губ сменялась вечной костяной ухмылкой.
Я рванул прочь от этой жуткой трубы на всех четырех, выстреливая струи рвоты то направо, то налево, а когда окончательно распростился с ужином, за ним последовала желчь. Глаза слезились, но я увидел, что Ахелоя вернулась в стойло. И это радовало. По крайней мере отпала необходимость гоняться за ней по амбару.
11
В греческой мифологии Ахелой – божество одноименной реки или океана, отец сирен. Кличка коровы соответствует «фамилии» дочерей Ахелоя.
12
Фемоноя – дочь Аполлона и первая жрица в Дельфах, ее имя обозначало «предсказательница».