— Пожалуй, мне есть что сообщить мистеру Лестеру, так? Ему все это не понравится, но если он умен, а он считает себя умником, то поймет: ему остается только ждать, когда она появится у него в офисе, и это произойдет скорее раньше, чем позже. Пропавшие обычно появляются, когда у них заканчиваются зелененькие, да?
— По моему опыту, да, — ответил я. — Если вы закончили, шериф, мы с сыном вернемся к работе. Этот бесполезный колодец следовало засыпать тремя годами раньше. Моя старая корова…
— Эльпис. — Генри говорил как во сне. — Ее звали Эльпис.
— Эльпис, — согласился я. — Она вышла из амбара, забралась на крышку, а дерево не выдержало. Мне пришлось ее пристрелить. Пойдемте за амбар, и я покажу вам — эта ленивая тварь теперь в колодце. Мы собираемся похоронить ее там, где она сейчас и лежит, и отныне я буду называть старый колодец «Дурь Уилфреда».
— Что ж, я бы посмотрел, но у меня встреча со старым, вечно недовольным судьей. В другой раз. — Кряхтя, шериф уселся за руль. — Спасибо за лимонад и гостеприимство. Вы бы могли его и не проявлять, учитывая то, с чьей подачи я сюда приехал.
— Все нормально, — ответил я. — Каждый должен выполнять свою работу.
— И нести свой крест. — Проницательный взгляд шерифа сместился на Генри. — Сынок, мистер Лестер сказал мне, что ты явно что-то скрывал. Он в этом не сомневается. И ты скрывал, так?
— Да, сэр, — ответил Генри все тем же бесстрастным и каким-то жутким голосом. Словно все его эмоции улетучились, как и напасти, лежавшие в сосуде Пандоры, когда она его открыла. Да только у Генри и у меня надежды не осталось: дохлая Эльпис лежала на дне колодца.
— Если он спросит меня, я скажу ему, что он ошибался, — продолжил шериф Джонс. — Адвокату компании не обязательно знать, что мать мальчика подняла на него руку, когда была пьяна. — Он пошуровал под сиденьем, достал длинный S-образный инструмент, хорошо мне знакомый, и протянул Генри: — Не побережешь спину и плечо старику, сынок?
— Да, сэр, конечно. — Генри взял ручку и направился к переднему бамперу «максвелла».
— Береги запястье! — прокричал Джонс. — Она лягается, как бык! — Потом повернулся ко мне. Блеск заинтересованности ушел из глаз. Вместе с зеленью. Теперь они выглядели тусклыми и серыми, как вода в озере в пасмурный день. Это были глаза человека, который мог чуть ли не до смерти забить бродягу, найденного в грузовом вагоне, и спать спокойно, нисколько об этом не жалея. — Мистер Джеймс, должен вас кое о чем спросить. Как мужчина мужчину.
— Хорошо. — Я пытался приготовиться к следующему вопросу, который, я в этом не сомневался, вот-вот должен слететь с губ шерифа: «В вашем колодце есть еще одна корова? По имени Арлетт?» Но я ошибся.
— Я могу передать по телеграфу ее имя и приметы, если будет на то ваше желание. Она не уедет дальше Омахи, правда? У нее всего сто восемьдесят зеленых. Женщина, которая всю жизнь вела домашнее хозяйство, понятия не имеет, как прятаться. Вряд ли она отправится в восточную часть города, где дешевые пансионы. Я могу сделать так, что ее приведут к вам. Притащат за волосы, если вы захотите.
— Это великодушное предложение, но…
Тусклые серые глаза разглядывали меня.
— Подумайте об этом, прежде чем ответить «да» или «нет». Иногда женщина просто просит, чтобы к ней «приложили руку», если вы понимаете, о чем я, а потом она становится шелковой. Хорошая взбучка многим идет на пользу. Подумайте об этом.
— Ладно.
Взревел двигатель «максвелла». Я протянул руку — ту самую, которой резал горло жене, — но шериф Джонс этого не заметил. Он регулировал зажигание и газ.
Две минуты спустя о его визите напоминало лишь уменьшающееся на глазах облако пыли.
— Он даже не захотел посмотреть, — удивился Генри.
— Не захотел.
И, как оказалось, хорошо, что не захотел.
Мы быстро засыпали колодец, когда увидели, что он едет к нам. Из земли к тому моменту торчала только одна задняя нога Эльпис. Копыто находилось примерно на четыре фута ниже края колодца. Мухи вились тучей. Шериф удивился бы, с чего бы, это точно, но удивился бы еще больше, если б увидел, как земля перед выступающим из нее копытом начала пульсировать, поднимаясь и опускаясь.
Генри выронил лопату и схватил меня за руку. Несмотря на жару второй половины дня, пальцы его были холодными. Как лед.