Основным моим времяпровождением стали тягостные размышления, наполненные тревогой за Кристиана, Агни и Хозе… и страхом за себя. Известил ли уже Лючио Кристиана о моем пленении или же ждет, пока тот сам отыщет этот загородный дом?..
Горестными и долгими были эти дни, и бессонными — ночи.
Еду раз в день приносила одна и та же женщина, уже мне знакомая. Она по-прежнему завешивала лицо волосами, скрывая его от меня и от света, и я пришел к выводу, что она из младших вампиров, которым сложно терпеть дневной свет. Теперь с ней неизменно приходил еще и мужчина, который, впрочем, оставался за дверью. Лючио, видимо, решил перестраховаться после того случая, когда я пытался выскочить из комнаты и потерпел фиаско. С женщиной я пытался разговаривать, но она отмалчивалась и только еще ниже опускала голову. Мне приходило в голову, что, возможно, это была та самая женщина, которую ударил Лючио, но выяснить это я никак не мог. Мне так и не удалось разглядеть ее лицо. Она никогда не смотрела на меня прямо, но довольно часто я чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Я поворачивался к ней, но снова видел только темную волну волос.
Я съедал все, что мне приносили. Особенно сильного голода я не испытывал, но нужно было сохранить силы. В конце концов, должна же эта история как-то завершиться, добром ли, худом ли. Уморить себя голодом раньше времени в мои планы не входило.
Лючио заходил несколько раз в день, и был настроен как будто доброжелательно, если не считать того случая с окном. Он вел со мной абстрактные разговоры, смысла которых я не понимал, или начинал расспрашивать, не вспомнил ли я чего-нибудь, что захотел бы сообщить ему. Ничего такого, конечно, я не вспомнил, да и не собирался. В его присутствии меня ломало и гнуло страшно. Не знаю уж, пробовал ли Лючио на мне свои способности носферату, или же это мое «я» сопротивлялось, как могло, исходящим от него харизматическим чарам, и не всегда преуспевало. Мое отношение к Лючио могло за несколько минут измениться от глубинной первобытной ненависти до слепого обожания. Его присутствие рядом доставляло мне больше страданий, чем долгие одинокие часы, заполненные страшными мыслями. Я видел перед собой человека, который был убийцей моего отца, но меня тянуло к нему так, что я едва не терял голову от нахлынувших чувств. Это раздвоение было ужасно. Лючио, полагаю, знал, что творится со мной, и наблюдение моей внутренней войны доставляло ему некое извращенное удовольствие. При этом он советовал мне расслабиться и успокоиться, не сопротивляться зову сердца.
— Мы слишком полагаемся на свой разум, — говорил Лючио. — А он, бывает, играет с нами такие шутки, что мы расхлебываем их последствия до конца жизни. Разум лукав, он великий притворщик, сердце же с нами всегда честно. Вспомни, Илэр, было бы когда-нибудь такое, чтобы твое сердце обмануло тебя?..
Мне оставалось только молчать. Я знал, что если вступлю с Лючио в беседу, то он скоро погубит меня, полностью мною завладев.
* * *Вечером третьего дня Лючио снова навестил меня. Выглядел он слегка озабоченным и, пожалуй, даже нервным. Хотя, возможно, это мне только показалось. Я с утра пребывал в апатии, лежал на кровати и полуспал-полубредил, потихоньку впадая в то странное состояние, когда сложно становится различить грезу и реальность. Приход Лючио меня из этого состояния вырвал, но вставать я не собирался.
— Кристо все нет, — сообщил Лючио небрежно, но в этой небрежности звучала тревога. — То ли ему плевать на тебя, то ли он потерял нюх. В противном случае, он уже должен был добраться сюда. Впрочем, — продолжал он, — может быть, Кристо вынашивает какой-нибудь хитроумный план. Ну что, посмотрим, кто кого перехитрит… Ты не боишься, Илэр?
— Чего? — спросил я безразлично.
— Того, что он оставил тебя, — глаза Лючио блеснули. — Он старый носферату, и все эти благородные замашки, игры в человека не могут вытравить из него полностью его сущность. Он избрал короткую жизнь ради того, чтобы не отбирать жизни у других, ну так с чего бы ему рисковать этой и так слишком короткой жизнью?.. а если он сунется сюда, он будет рисковать, и он это знает. В прошлый раз мы встретились один на один, и Кристо взял верх надо мною, но здесь — здесь ему такого шанса не представится.
— Это подло — наваливаться всей кучей на одного, — прошептал я.
— Нас слишком мало, чтобы мы могли быть честными и благородными. Мы просто будем уничтожены, — Лючио замолк, обратив взгляд за окно. Его изящный профиль был повернут ко мне, и снова я подумал, что никогда в жизни не видел никого красивее. Что же такое есть это существо? И насколько оно старо?.. — К слову, Илэр, ты что-нибудь знаешь о том, как творятся новые вампиры? Кристиан рассказывал об этом?