А вот четырёх трогглов нам надо отвлекать и сдерживать силами остальной группы. Ну, хотя бы минутку, пока Джаред не сделает из первого противника отбивную. Победим-то мы при таком раскладе в любом случае, но очень хотелось бы избежать потерь среди личного состава.
Я медленно сполз с холма, не выпрямляясь до середины склона, чтобы трогглы не заметили раньше времени, и вернулся к отряду.
— И кого они собираются сожрать? — мигом напрягся Кеннет, когда я изложил диспозицию. — Даже если парня, нам всё равно надо помешать им! Хотя он сам виноват, надо было отбиваться до последнего, но…
— Заткнись, — скривился я, отмахнувшись от уже осточертевшего заместителя. Подвигов мальчонке не хватает! — Не собираются они пленников жрать. Каких-то мелких лохматых свинок наловили. Ну, мы таких видели по пути, носятся тут, шустрые.
— Степные хряки, — проявила осведомлённость Ванда. — Отец с братьями любят на них охотиться. Хотя мясо жёсткое и вонючее, если его не вываривать хотя бы часа три. Обычно добычу слугам отдают.
— Хряки? — удивился я. — А как они тогда размножаются?
— Э-э, — девушка замялась и покраснела. — Берн, ты не знаешь, как это происходит? Когда мальчик любит девочку…
Я хлопнул себя по лбу и застонал. А от смеха не удержался, кажется, никто в отряде. Ну, Джаред не в счёт.
— Хряк — это мальчик-свин, — поведал я аристократке, которая свинью видела вблизи только на блюде на столе. — Если они все хряки, то не с кем им размножаться. Или…
Ну, вряд ли у местных животных развилось однополое размножение… Не может такого быть, правда же?
— Не все же жили в деревне, Берн, — пробасила Джейнифер. — Я вот и сама этого не знала. А свинюшки, кажется, зовутся хрюки, а не хряки… Но разницу я поняла только сейчас.
— Это что, так важно сейчас? — возмутился Кеннет, чуть ли не приплясывая на месте от нетерпения. — Или ты собрался заняться разведением хрюков, командир? Надо пленных спасать!
— А если нападём быстро и убьём всех мутантов, то ещё сможем поужинать их добычей, пока они сами всё не сожрали, — веско обронил Рэм.
Неужели троггл шуткануть решил? Или впрямь проголодался? Но мысль действительно неплохая — мой забурчавший желудок с ней радостно согласился. Да и обстановку Рэм разрядил.
— Конечно, мы не будем ждать их ужина и ночи, — кивнул я. — Темнота вряд ли даст нам преимущество. Возможно, даже наоборот. Трогглы, возможно, видят в темноте лучше нас. И вряд ли спокойно залягут спать, не оставив охрану.
— А ещё могут что-то сделать с девушками перед сном, — заметила Китти. — Получается, это ведь не те, которые на базе «Сигма»… Ну…
Она смутилась и покраснела.
— Не те, — согласился я. — Возможно, этим человеческие девчонки не нравятся. Или они их хотят продать в родной деревне, например. Но лучше не рисковать и не проверять. Вдруг передумают.
Главный вопрос оставался в том, как разделить группу. То есть, кто с кем в парах будут сдерживать трогглов? Или как-то их разделить, отвлечь?
— Нам нужен план, — вздохнул я.
— Думаешь, прибавит ясности мыслям? — усмехнулась Аннабелль.
— Ты о чём? — не понял её шуточки Стьюи.
— Анька болтает ерунду, не обращайте внимания, — отмахнулся я. — Но для особо одарённых перефразирую. Нам нужно выработать тактику боя.
Так, девять человек. Не считая Джареда, Эйлин, Аннабелль и меня — мы будем действовать поодиночке, причём я займусь дальнобойными атаками. Кристофера я в принципе как часть отряда не считал, этому трусливому балбесу я не доверю никого прикрывать. Разве что как приманку его использовать, но не согласится, испугается.
— А давайте просто медленно спустимся с холма, и… — снова попыталась глупо и непонятно для остальных пошутить Аннабелль.
— Да помолчи уже! — рыкнул я.
И на всякий случай проверил, при мне ли всё ещё бездонная фляжка со спиртом. А то, может, она нажраться успела? Или это у неё мандраж перед боем так проявляется? Я-то сохранял спокойствие — не первый раз в атаку иду. А тут у нас даже хороший численный перевес.
Эх, будь со мной отряд опытных наёмников, я бы вообще не парился. В сработанном отряде все и так знают, как прикрыть товарища, да и группы сколочены. А если кому-то не повезло, и он всё же поймал клинок под ребро — что ж, судьба такая, выпьем за его упокой. Там каждый сам знал, на что идёт и чем рискует. Любой мог бы осесть в какой-нибудь деревне по пути, жениться на местной вдовушке и пахать в поле, копаться в огороде. Но от примерно такой жизни большинство и бежали в наёмники. Правда, по молодости многие мечтали о богатстве и славе, а получили только мозоли на ногах или заднице, если повезло путешествовать в седле, да пару монет, зашитых в пояс на чёрный день. Так что если остался в отряде после первого сезона, а не ушёл с окончанием зимовки — знаешь, на что идёшь и зачем.