Только после этого Синтия обратила внимание на врача.
— Это… это и есть щит, да? То, во что превратилась моя девочка?
— Да, — ответила Эн, кивая на стулья возле стола. — Садитесь, пожалуйста. И вы, айл Вагариус, тоже. Кстати, охранник сказал, что пришли родственники. То есть, вы оба?
— Оба, — сказал Вано, усаживая Синтию, но сам садиться не стал, застыв рядом. — Айла Синтия Тали мама Софии, а я ее дедушка.
— Очень хорошо. — Кажется, Эн обрадовалась. — После нашего с вами разговора пойдете в процедурную, сдадите кровь.
— Зачем? — уточнил Вагариус.
— Я собираюсь использовать кровные артефакты. Кровь Софии достать невозможно, хотя бы ближайших родственников. Отец ее, как я понимаю…
— Он умер. — Вано опустил глаза на Синтию, которая продолжала изучать фигуру Агаты в коконе щита. — Вы думаете, что-то можно сделать?
Эн тоже взглянула на Синтию, чуть слышно вздохнула, а затем громко произнесла:
— Айла Тали, посмотрите на меня.
Мама Софии вздрогнула, поднимая голову.
— Я хочу, чтобы в первую очередь вы услышали то, что я сейчас скажу, — продолжила Эн тише и гораздо мягче. — Услышали и поняли. Я постараюсь говорить понятнее — вижу, что вы не маг. Если что-то все равно будет неясно, спрашивайте меня, хорошо?
Синтия неуверенно кивнула. На Эн она смотрела так, будто девушка была самой Защитницей.
— Вы спросили, можно ли что-то сделать. Что-то сделать всегда можно. Не бывает, чтобы совсем ничего нельзя было предпринять. Но результата это не гарантирует главным образом потому, что подобная ситуация уникальна. Впервые в истории абсолютный энергетический щит не иссяк сразу после использования. Соответственно, мне в своих врачебных изысканиях почти не на что опереться.
— Но как же тогда… — прошептала Синтия, и Эн пояснила:
— «Почти» — это еще не «совсем». Щит контурный, а знаний о энергетических контурах у меня достаточно.
— Значит, шанс есть? — не выдержал Вано. Он понимал, что слишком торопится, задавая подобный вопрос, но так хотелось услышать «да»!
— Скажите, айл Вагариус… когда вы увидели этот щит, почему сразу решили, что перед вами София? — ответила Эн вопросом на вопрос. Безопасник на секунду замешкался.
— Я… не знаю, — произнес он немного растерянно. — Просто сразу понял.
— Я задавала этот вопрос императору и Дайду, — продолжала девушка. — Оба ответили то же самое. Император толком и внимания не обратил на мой вопрос, Гектор весьма озадачился, но у обоих не было времени рассуждать.
— Я тоже чувствую, что это София, — вмешалась Синтия, и Вано заметил, что она чуть порозовела. Да, этот разговор явно идет ей на пользу. — Не знаю, может, оттого, что… айл Вагариус сказал… Но я чувствую, правда.
— Вы все ее знали, — сказала Эн. — Поэтому определили сразу и безошибочно. В конце концов, если бы София вошла сюда… м-м-м… обладая телом, вы бы тоже сразу поняли, что это она, и ни с кем бы не перепутали. Но вот я… я ее не знала. Наверное, именно поэтому я ощущаю все несколько острее. Здесь, — девушка кивнула на Агату, — не один человек. Не только ее высочество. Я не могу безошибочно определить, как определили вы, что это именно София. Просто чувствую, что здесь есть еще один человек.
Вано и Синтия удивленно молчали. Они понимали, что хочет сказать им Эн, но до конца не осознавали, как это связано с лечением.
— Я никогда не видела энергетический контур отдельно от человеческого тела, как сейчас. Но я видела погасшие контуры и у живых людей, и у мертвых. Мертвый человек не ощущается так, как сейчас ощущается София. Понимаете? Вы чувствуете ее живой. И я чувствую. Только тела нет.
А ведь действительно…
Вагариус вновь взглянул на контур, теперь понимая, почему Эн взялась за это дело, казавшееся безнадежным. Он тоже видел умерших людей и знал, что от них идет энергетический холод.
София — точнее, ее контур — был теплым, как контур живого человека.
— Этот эффект возникает из-за того, что Софию держит ее высочество? — спросил Вано негромко, как никогда боясь услышать ответ.
— Нет, айл Вагариус. Агата только не дает ему погаснуть, да и держит она его по причине того, что тоже ощущает Софию. Думаю, еще более живой, чем мы.
Эн посмотрела на койку, где лежала принцесса, и улыбнулась.
— Она сейчас сказала: «Да!»
— Ее высочество… говорит с вами? — выдохнула Синтия. — Мысленно?
— Говорит. Она мне вообще уже много всего рассказала, — Эн улыбнулась шире. — У меня были вопросы к Агате по поводу ощущений от удерживания контура. И она подтвердила мои догадки, сказав, что чувствует Софию очень живой и теплой — как будто ваша дочь ее обнимает. Только тела нет, — повторила Эн. — Но я постараюсь что-нибудь придумать, обещаю. А сейчас, пожалуйста, идите в процедурную, сдайте кровь, она точно пригодится.