Император с Агатой на руках, Эн и Валлиус вышли из двух лифтов одновременно. Главврач, оглядев застывших в изумлении сотрудников — не каждый день видишь императора, еще и с такой странной ношей, — скомандовал:
— Заведующий реанимационным отделением идет с нами. Остальные пока могут расходиться по своим рабочим местам. Домой никто не уходит.
Вперед вышел высокий мужчина с густыми черными волосами и направился следом за императором, Эн и Валлиусом, которые уже следовали к лифтам.
— Алекс, в какую палату? — спросила Эн, не оборачиваясь.
— Четыреста пять.
Арен этого почти не слышал — он нес Агату как можно осторожнее, стараясь не забывать про эмпатический щит. Ощущать сейчас чужие эмоции он совершенно не хотел — своих было слишком много.
Контур, коконом окружавший его дочь, не мерцал и не пульсировал — просто светился, и так же ярко, как и прежде, когда Агата лежала на земле среди пепла. И императору казалось, что он несет на руках не только дочь, но и Софию тоже.
Милая маленькая София. Неужели больше никогда?..
— Сюда, — сказала Эн, распахивая перед Ареном створки белой больничной двери.
Палата, в которую вошел император, была очень просторной, с удобной и почти двуспальной койкой, широкой тумбочкой, столом у окна, парой стульев и даже шкафом для одежды — но Арен этого и не заметил. Он аккуратно, не дыша, положил Агату поверх белоснежного покрывала и с тревогой вгляделся в лицо дочери — бледное и по-прежнему безучастное. Она словно спала, но это точно был не сон — иначе Арен уже дозвался бы ее.
— Около получаса назад возле Императорского музея была активирована портальная ловушка, — заговорил главврач. — Ее высочество осталась невредима благодаря тому, что… — Он на секунду запнулся, будто эта мысль его удивляла. — …что ее аньян стала контурным щитом.
— Аньян? — А вот в голосе реаниматолога было не то, что удивление, а настоящий шок.
— Аньян, — вмешалась Эн. — Но давайте не будем терять время. Алекс, вы не могли бы распорядиться, чтобы мне принесли необходимую аппаратуру? Мне нужен «колпак» и…
— Стоп-стоп, — перебил ее заведующий отделением, — вы что собираетесь делать? Я не очень понимаю. Я не против обеспечить вас оборудованием, но хотел бы знать, что вы планируете предпринять. Я ведь отвечаю за то, что происходит в моем отделении.
— Я пока не знаю, что собираюсь делать, — ответила Эн спокойно. — Это невозможно решить за десять минут. Надо подумать.
— Я прошу прощения, но, на мой взгляд, здесь все ясно. Три варианта — либо катализировать сознание медикаментозно, либо физически, либо ментально, заставив девочку отпустить контур. И чем скорее она его отпустит, тем лучше.
— Замолчите.
В палате повисла тишина. Арен напряженно смотрел на дочь, теперь уверенный в том, что ему не показалось, и Агата действительно сильнее сжала кулаки.
А еще в уголках глаз он заметил слезы.
«Агата, — позвал император мысленно. — Агата, радость моя, ты слышишь?»
В голове зазвенело от истошного крика.
«НЕТ!»
И вновь тишина.
Арен с трудом сделал вдох — в груди болело так, словно у него самого был сердечный приступ, — и холодно сказал:
— Во-первых, я прошу вас всех контролировать то, что вы говорите при моей дочери. Она слышит и переживает. Во-вторых — я не желаю слышать ни слова о том, что она должна отпустить контур.
— Ваше величество… — начал реаниматолог тоном человека, который собирается уговаривать, но его перебила Эн.
— Агата! — произнесла она громко, делая шаг к койке, и остановилась у императора за спиной. — Меня зовут Эн, три года назад я вылечила твоего дядю Арчибальда. Не волнуйся, я постараюсь сделать все, чтобы вернуть твою аньян. — Девушка запнулась, задержав дыхание, а потом ответила: — Да, я обещаю.
Значит, Агата говорила с ней ментально? Арен не успел спросить — Эн прояснила все сама.
— Но больше не обращайся ко мне мысленно, иначе быстро устанешь. И расслабь немного руки. Не бойся, контур от этого не исчезнет, наоборот, тебе станет легче его держать.
Кулаки дочери после этих слов действительно чуть разжались.
— Алекс, давайте выйдем, я все вам объясню, — продолжала Эн. — Брайон, и вам тоже. Ваше величество… вы пока можете побыть здесь, я потом еще раз отдельно вам все расскажу.